Продолжение. Из цикла «Судьба провинциального журналиста». Предыдущая статья - здесь.
Владимир Переверзев за один день до ареста обязанности генерального директора возложил на себя. Он, видимо, знал, что в покое его не оставят. Но надеялся на то, что крупнейшее предприятие Черноземья все таки не рискнут оставить без руководителя.
Но если в те годы многие вопросы решались не только посадками, но и стрельбой, то надежда эта была весьма призрачная.
На предприятии наступило хмурое и напряженное затишье. Все понимали, что грядут перемены. А любые перемены влекут за собой и изменения в жизни каждого работника.
Исполняющим обязанности генерального директора стал ближайший соратник и бывший одноклассник основного акционера Александр Евгеньевич Свинолупов. Кстати, именно одноклассники Переверзева и были его основной группой поддержки на любых собраниях в ГОКе. Среди них – Владимир Мысливцев и Головащенко. Это были достаточно авторитетные в коллективе люди, к мнению которых прислушивались. Я уже не раз подчеркивала, что трудовой коллектив в те времена еще что-то значил. Мне говорить об этом больно, но сейчас от трудового коллектива, к сожалению, уже ничего не зависит.
Председателем Совета директоров избрали брата Владимира Александровича Переверзева – Сергея Александровича Переверзева. Он был высоким, крепким мужчиной – кадровый офицер, бывший афганец.
Прошло несколько месяцев. Следствие занималось изучением налоговой задолженности Переверзева. Его старший брат осуществлял общее руководство. Свинолупов замещал генерального директора.
И вдруг 26 марта 1999 года Совет директоров в срочном порядке объявил пресс-конференцию и пригласил представителей всех павловских СМИ – на тот момент двух районок, газету «Твоя реклама» и нашу газету на открытое заседание Совета директоров, где Сергей Александрович рассказал о ходе следствия, о том, что его брат держится молодцом и передает всем, что он не сдастся…если только не останется совсем один.
Сергей Александрович жил в Воронеже. Такие пресс-конференции в больших городах практиковались. У нас это было впервые.
И журналисты, и члены Совета директоров взволнованно слушали информацию и понимали, что предстоят тяжелые времена, если уж решили информацию обнародовать.
Особенно поразила фраза:
- Если только не останусь совсем один.
Ровно через пять дней – 31 марта Владимир Александрович остался один. Его брат Сергей погиб в автокатастрофе по пути в Воронеж, куда ехал за рулем собственного автомобиля вместе с женой Владимира Александровича Светланой. Сергей погиб сразу. Светлана получила тяжелые увечья, навсегда оставшись инвалидом.
О смерти председателя Совета директоров я узнала еще рано утром. Позвонил муж, который ушел в ГОК на смену. Мне же надо было ехать в этот день в редакцию районной газеты «Маяк Придонья , где по договору осуществляли электронный набор и верстку нашего «Гранита». Страшная новость обсуждалась везде. У журналистов – со значением. Все помнили ту роковую фразу и понимали, что Сергей Александрович ее сказал не зря, собрав всех журналистов.
Я позвонила из редакции районки Виктору Тимофеевичу Митьковскому – главному инженеру ГОКа, так как Свинолупова на месте не было. Спросила, будем ли мы в нашей газете печатать некролог или соболезнование. И услышала…И сейчас помню этот издевательский тон:
- Какое соболезнование?! – Виктор Тимофеевич был громогласным. Отпечатывал каждое слово. – У него в крови нашли 4.3 промиле алкоголя…Это смертельная доза.
Я по тем временам абсолютно не знала, что алкоголь измеряют в промилях. И мне было странно это слышать от руководителя, еще вчера заглядывавшего в рот председателя Совета, а сегодня поносившего его, уже покойного. Я поняла, что судьба Владимира Переверзева решена. Грядут другие времена.
При этом, все мы видели, как Сергей Александрович уезжал из ГОКа вместе со Светланой. Мы как раз ждали автобуса на обед, а они вышли , сели в машину и поехали. И если он, по словам Митьковского, был смертельно пьян, то мы бы это все равно заметили. Не заметили ничего. Через 140 километров, доехав до Каширского, Сергей Александрович сказал:
- Вот и Кашира...- Это были его последние слова. После этого машина потеряла управление буквально на ровном месте.
Но я все равно решила написать некролог сама от имени трудового коллектива и опубликовала в нашей газете. Редакция «Маяка» - тоже. Это было по-человечески.
Ну а через полтора месяца на ГОК пришли новые акционеры…
Сейчас проматываю пленку памяти и думаю: как все повторяется! Ведь новые пришли с хорошей поддержкой с самого верха – с самим Президентом рядом сидел папаша одного из акционеров на каком-то мероприятии. А закончилось….все так же. Не зря говорят, от сумы и от тюрьмы не зарекаются.
Но это будет потом, через 13 лет. А пока ГОК замер в ожидании глобальных перемен.
Дорогие друзья! Это очередное повествование из цикла «Судьба провинциального журналиста». Так жила тогда вся страна. Конец правления Бориса Ельцина, когда он уже совсем не управлял ничем и никем. А вместо него грабили и терзали страну все те, кто и сейчас еще неподсуден…
Здесь - интервью с Переверзевым, как экспроприировали у него акции...