Цель нашей очередной экспедиции обследовать - места падения американских бомбардировщиков и по возможности вывезти наиболее ценные фрагменты на «большую землю» для экспонирования.
Самолетов нападало на Камчатке немало – несколько десятков. Нам, правда, пока удалось обследовать пять. Но в данном случае речь не о них, вернее, не совсем о них.
Как вы вероятно читали, с Чукотки мы привезли куски дюралевой обшивки найденных самолетов и сделали из них для участников экспедиции Алсиб специальные жетоны с гравировкой названия самолета и номером борта. Читать здесь.
Кроме того, вдохновившись идеей немецкой фирмы Boker, изготовившей ограниченную серию ножей из броневого листа линкора Тирпиц (затонул в Тромсе в ноябре 1944 г.), мы сделали небольшую серию ножей с символикой найденного самолета Douglas DC-3. Но повторяться бы не хотелось.
Ну так вот, после первых вылетов, как только погода "прибила" нас к полосе, мы задумались над вопросом: а что в качестве «якорька» стоит привезти из этой экспедиции?
Что такое "якорьки", милый сердцу хабар -->читать здесь.
И заглянули как-то в гости к Владимиру Константиновичу Сушко. Дядька примечательный – человек-оркестр! В прошлом военный летчик. А сейчас музей краеведческий, им же основанный, всяко развивает. Я вот, к слову, всяких музеев за годы путешествий повидал, но этим был впечатлён – музей хоть и небольшой, но «Константинычу» удалось собрать немало уникальных экспонатов, которыми не всегда федеральные образования похвастаться могут. Вот будете на Камчатке – не поленитесь заглянуть, не пожалеете. Может, вас хозяин даже чайком из самовара угостит. На любые интересные темы говорит – не остановишь.
Но если про Камчатку может говорить часами, то про ножи сутками – запасайтесь спальником и подушкой. Кузнечное дело вот уже лет тридцать - дело жизни. Много лет назад, еще в бытность вертолетчиком, Константиныч увлекся темой возрождения так называемого пареньского ножа и (исключительно благодаря его упорству) снова ввёл его в обиход.
Познакомился с ними там, где эти ножи когда-то рождались, – в бассейне реки Парень. Сейчас в его коллекции несколько старинных образцов присутствует. Берешь в руку любой, аутентичность впитываешь, а Константиныч ласково нашёптывает: «Обушок, клиночек, ноженки». С такой любовью только мой продюсер Саша Морев про еду заклинания исторгает: «Шашлычок, чесночок, салатик, огурчики, плюшечка…»
Константиныч - великий экспериментатор, в его руках сталь, моржовая кость, карельская береза, кожа превращаются в уникальные произведения искусства. Пареньские ножи в исполнении Сушко – это бренд, давно известный далеко за пределами Камчатки, а в самом регионе успех автора вызывает глубокую зависть конкурентов, в чем мне пришлось убедиться лично.
Мою идею изготавливать экспедиционные ножи «с историей» мастер заценил – любой мастер стремится создавать нечто уникальное. А нож, созданный из материала, обладающего исторической ценностью, – как раз из этой оперы. А еще мне пришла в голову мысль, что мастера-оружейники, такие, как Константиныч, обретают бессмертие в предметах, которым дают жизнь. Пройдут годы, даже столетия, а прекрасными ножами с клеймом автора будут пользоваться и восхищаться люди. Смысл жизни как раз в том, что на нас она не кончается. Ну а нож для любого человека, который, следуя зову предков, время от времени возвращается из цивилизации в реальный мир, – это предмет, который сочетает в себе и прикладную, и особую эмоциональную ценность.
В итоге трое из нас стали обладателями таких ножей.
Через пару дней, осматривая обломки очередного бомбардировщика, я зацепился глазом за броневые плиты, которые когда-то защищали экипаж от пулеметного огня и осколков. Вещь, необходимая тогда, но абсолютно не антуражная сейчас – плоские куски стали самого заурядного вида. Я это к тому, что ни один музей в экспозицию не возьмет. Даже именем Северного сияния!
Но я подумал, что если мы сумеем вывезти плиты, тогда из них можно будет сделать серию экспедиционных ножей, в первую очередь, для участников экспедиции. Разумеется, не в чистом виде: чтобы ножи могли служить по прямому назначению, броневую сталь надо будет миксовать.
Сказано – сделано. Вывезли и уже передали тульским мастерам, чтобы сделать из брони пробные образцы.
Но творческую мысль не остановить. Пока договаривались, мне пришла в голову еще одна идея. В РГО формой поощрения являются благодарности, почетные грамоты и медали. Кроме того, часть участников экспедиций поощряются еще и Минобороны РФ – вручают медали различного формата. Но проблема в том, что мы свои награды никогда не надеваем.
А что, если учредить как форму поощрения экспедиционный нож, по аналогии с именным оружием? С гравировкой на клинке: «За заслуги в экспедиционной деятельности Русского географического общества».
Вручали же за отличие на поле боя Георгиевское оружие, а еще красные пролетарские шаровары и маузер за борьбу с мировой контрой.
Причем, получать именной нож будут экспедиционеры не автоматически, за участие в экспедиции, а за особые заслуги и конкретные результаты. И нож – вещь в экспедиции полезная во всех смыслах – не осядет в шкафу под стеклом, а будет стимулом и неотъемлемым атрибутом деятельности Экспедиционного корпуса.
Как вам такая идея? И какой формы и размера должен быть такой нож?
Алексей Никулин
Честь имею!
Подписывайтесь на канал и читайте там, где вам удобнее, — в телеграме, Яндекс.Дзене или ВК.
#путешествия #русский след #русский мир #алексей никулин #моя планета #камчатка #рго #ножи
