Войскунский и Лукодьянов с детства остались у меня в памяти, как «авторы одной книги», а именно - «Экипажа «Меконга»», наверное из-за того, что я пару раз начинал ее читать и так и не проникся (это сейчас я перечитал ее с огромным удовольствием). Однако просматривая библиографию писателей, я с некоторым удивлением узнал, что авторы писали не только «историческую», но и вполне традиционную «космическую» фантастику. Например, роман «Незаконная планета».
Формально роман этот входит в условный цикл под аляповатым названием «Жизнь и приключения Алексея Новикова, разведчика Космоса». На самом деле я прочитал весь цикл, но, на мой взгляд рассказы и повести, входящие в него, сильно уступают роману (хотя как минимум два из них с небольшими изменениями включены в роман в качестве глав), поэтому речь статье — только о романе.
Если подходить с социально-философской стороны, то роман как бы стоит «на стыке» между миром Полудня Стругацких (и к нему есть почти прямые отсылки — катастрофа танкера у Юпитера, причем капитан танкера своим характером и манерами подозрительно напоминает Быкова) и миром «Лунной радуги» Сергея Павлова.
Будущее, описываемое в «Незаконной планете» нельзя в полной мере назвать «коммунистической утопией», прежде всего потому, что собственно социальному устройству будущего, в отличие от Ефремова или Снегова, авторы не уделяют практически никакого внимания — так, пару строчек про некий Пакт об Окончательном Разоружении, и… практически все. Взамен этого авторы (вы уж извините, но я буду их так называть, по фамилиям уж очень громоздко каждый раз поминать) дают нам как бы серию «срезов» из жизни героев, начиная с самого детства. Периодичность этих «срезов» объясняется основным фантдопущением книги — цикличностью энергоразрядов некоей загадочной структуры на Плутоне, уничтожившей первую исследовательскую экспедицию на эту планету (которую, кстати, нынче «разжаловали» из планет в планетоиды).
Книга спокойная, неторопливая, как сейчас говорят, «ламповая». Эдакая семейная сага, перенесенная в весьма условное «светлое будущее», со всей соответствующей атрибутикой: личными драмами, блестящими и загубленными карьерами, конфликтами поколений. Конечно, же, не смогли авторы обойтись и без любимых гонок под парусами, а одна из героинь, что мне, как наполовину эстонцу, очень понравилось, родом с острова Сааремаа. Кстати, Аландские острова авторы тоже описали очень здорово.
Но я не зря упомянул и «Лунную радугу». В романе есть то самое, проблемное: «Пока мы осваиваем Внеземелье, Внеземелье потихоньку осваивает нас». Герои сталкиваются с непознанным, с тем, что принципиально чуждо рожденному на Земле человечеству, и один из них постоянно задается вопросом: а готовы ли мы к таким столкновениям? На Земле человек выживает и доминирует благодаря своей уникальной способности подчинять себе среду обитания, но сработает ли эта способность в глубоком космосе? Не разумнее ли при выходе на космические просторы начать самим изменяться, чтобы стать универсальнее?
Кстати, вопрос этот не такой уж отвлеченный, как может показаться. Да, демографы говорят, что, скорее всего, перенаселение Земле все-таки не грозит, население планеты постепенно стабилизируется и, возможно, вскоре даже станет уменьшаться, но ресурсы-то мы все равно тратим, и по большей части это ресурсы невосполнимые. Не исключено, что необходимость радикально менять природу человека может возникнуть уже в ближайшем будущем и без выходы за пределы атмосферы.
Ну и третья составляющая романа — классика научной фантастики, проблема контакта. Мы по умолчанию привыкли считать, что варианты тут ограничиваются либо радостными объятиями, либо жестким военным конфликтом, но как-то упускаем из виду, что это простой перенос наших земных «контактов» (между племенами, странами и т. п.) на совершенно иную ситуацию. А что, если иная цивилизация окажется настолько погружена в свои собственные дела, что просто отмахнется от нас? Почему мы так уж убеждены, что вообще должны интересовать ее, как друзья, противники или добыча?
Равновесие — вот главная тема романа. Как найти равновесие между работой и семьей, между экспансивным и интенсивным развитием цивилизации? И то, что авторы не дают исчерпывающего ответа на этот вопрос мне кажется не свидетельством «недосказанности» романа, а, наоборот, вполне оформленной идеей — ведь единого исчерпывающего решения просто нет и быть не может. Каждый решает сам.
