Иногда я пишу маленькие рассказы после разговоров с сыном. Все они неизменно называются «Гриша и…». Традицию завела ещё, когда мальчик колготки носил.
Мы обедали с сыном и смотрели на Симбу, которая смотрела, как мы обедаем. Трёхмесячная кошка, она, сама не зная того, живёт, по законам идеального тайм-менеджмента без дедлайнов: досуг, отдых, саморазвитие, еда и работа нашей кошкой - погладиться там, помурчать - ровным, как утиный паштет, слоем распределены по мякишу её дня.
⠀
⁃ Гриша, - наливая одной рукой чай, а другой - оплачивая счёт в телефоне, сказала я, - вот ты учишься в гимназии, профессию получишь, может, проблемы загрязнения окружающей среды решишь… А вот Симба, что она? Что она такого сделает? Для чего она живёт: смотреть, как мы обедаем и мурлыкать? Какая миссия у этой кошки?
⁃ Как у всех, мам, умереть, - сказал Гриша, продолжив со всем аппетитом десятилетки-акселерата, есть суп.
⁃ Хм, интересно. Но разве может быть то, к чему, мы особо-то не прилагаем усилий быть целью или миссией?
⁃ Может. Смерти ещё достичь надо, избежав при этом самоубийства. Достичь, почти как заслужить. Не все так могут. Кто-то ж сбегает, того… понимаешь?
⁃ И кошки?
⁃ У кошки меньше шансов. А людям тяжелей в этом смысле.
⠀
Мы закончили обед. Симба зарыла воображаемой землей свой корм в миске и пошла созерцать с подоконника девятого этажа мир, где дедлайны после разговора с пятиклассником, для меня заиграли новыми красками.