Гнетущую тишину разрушил Ксури:
-Люди тут добротно устраивались. Удобный город. Знать бы, почему они покинули это место. Может, пора этот город заселять заново, хватит ему быть таким унылым?
Удивление от таких нелепых слов заставило отрядик очнуться, словно всех обрызгали холодной водой. Селиться? На проклятых землях? Этот драконник что, рехнулся? Все так удивились, что уставились на него и… почуяли, как морок откатывает от легкого потрясения.
Ксури был ясноглазый, курносый, круглощекий. Выглядел младше своего возраста, был крепко сбит, его даже можно было назвать чуть полноватым, словно он и не проходил изнуряющую выучку всех охотников, которая делала большинство из них поджарыми. Когда Раэ впервые его увидел в палате, подумал, что это какой-то четырнадцатилетка еще не ходивший в первый поход. Если бы не защитный плащ и напульсник, отмечавший его как охотника на летучих змей, проще говоря драконобойцу, не две сулицы за спиной, то Ксури был бы похож на мальчика-прислужника из бакалейной лавки. Но внешность была обманчива. Он первый усилием воли стряхнул с себя морок нечистого места и помог своими словами другим. Еще бы, кого попало не обучают бить василисков. Василисков! Вот уж кто наводит морок так морок… Драконобойц всех так учили – чувствуешь, как на тебя накатывает что-то подобное, скажи хоть что-то, любую чушь, лишь бы ты и другие могли перескочить мыслью на что угодно, только не стоять стоймя, но одно дело знать, а другое мочь.
-Что поделаешь, - отозвался сдавленным голосом командир их отрядика Арнэ, цепляясь мыслью за реплику Ксури, - людей на земле становится все меньше и меньше. Так что этот город просто некому заселять. А так… как знать…
-А кто-нибудь знает, почему его покинули? – Гайю переиграл, и его неестественно бодрый голос резанул слух, - может лет сто назад была какая война и население угнали в рабство?
-Да кто теперь знает, - сказал Ларс, - было-то давно дело.
-А не мор какой-нибудь случаем? – спросил Ксури. Ходя по лесам, охотникам частенько приходилось натыкаться на так называемые костяные деревни, которые выкосила приблизительно столетие назад чума. Нехоженые дороги зарастали, селения, вымершие в одночасье, на века терялись в густых лесах. В обязанности охотников входило собирать кости в этих деревнях и предавать их земле. Уж конечно, если этот город вымер от той чумы, охотники собрали бы кости и тут, но чего-чего, а этого не было. Эх, намаялись здесь охотники из-за этого защитного морока, когда вычищали этот город от той нежити, которая могла отсюда выбраться и навредить купеческому тракту.
Арнэ подошел к разбитому идолу и счистил о его оскаленную харю грязь с сапог.
-Ну, довольно, братцы. Чего стоим гадаем. Оно нам надо знать, что там было аж сто лет назад?
-И так понятно, почему погиб город, чего гадать-то? - Раэ указал на разбитого идола, - если они начали поклоняться демонам, то Силы Небесные от них отвернулись. А уж какая напасть на город после этого свалилась, так это по большому счету неважно. Враги, болезни, ходячие мертвяки – хоть все сразу или что-то другое. Они сами себя прокляли и тем самым убили.
-Золотые слова, - сказал Ларс.
Они тронулись с места, немного смущенные пережитым потрясением. Казалось бы, их с детства учили переносить подобное, все они уже прошли первые походы, каждый свой, а вот скрутило их все-таки.
-Я вот все думаю, - заговорил Арнэ, - разведка ищет этих ведьм, ищет, ловит… и все равно появляются девицы, которые хотят стать ведьмами. И на что они только ради этого не идут! Тут, в этом городе, не по себе даже нам, даром, что мы обучены терпеть и не такое, в отличие от них, а они хотят тут шабаш проводить. Средь ночи! Они же изнеженные дворяночки! Им же это как дается? Сначала по тракту пойти, потом стену перелезть, потом морок этот еще пережить…
-Да с жиру бесятся, - сказал Ларс, - ты же понял, что все они из очень знатных семейств. Большие шишки. Будьте уверены, что нас после этого задания рассуют по дальним углам княжества, чтоб мы их в Аве случайно опознать не могли… Так, а теперь куда идти?
-Нам сюда, - указал Арнэ на проход через сломанную арку, от которой остались две косые колонны, все еще украшенные заметным сложным узором, - Гайю впереди, Раэ замыкающий.
Они двинулись цепочкой вслед за Гайю, прошли между покосившимися колоннами арок, им открылся мост через пропасть. Точнее, мощный остов моста, края которого осыпались, оставив прочную середину, как остается навечно, не поддаваясь времени, окаменелый костяк. При желании все пятеро могли бы пройтись в ряд по этому обглоданному временем мосту, но положено было идти цепью. Мост проходил над руслом сильно обмелевшей реки, которая плескалась на дне все равно что ручьем. Из воды бесчисленными островками торчали валуны. Гайю запахнул поплотнее плащ, чтобы его не трепало ветерком, ступил на искрошенные плиты и вытянул шею, чтобы глянуть за осыпавшийся край моста. Тут внезапно из-за кучи щебня выскочила с улюлюканьем шишига! Эта зеленая болотная тварь самодовольно уселась на самый краешек моста в трех шагах от Гайю, растянула своими тонкими лапками свой широкий рот за углы и показала длинный, похожий на узловатую веревочку язык.
-Ля-ля-ля-а-а, - протянула она скрипучим голосом, не спеша засунуть свой веревочный язык на место. Гайю выругался. С самого утра, едва они ступили в лес, шишига гонялась за их отрядом. Почему-то ей приглянулся именно Гайю. Стоило ему чуть утратить бдительность, уродливая зеленая фигурка, похожая на корешок, свешивалась с ветки дерева, возникала на пеньке, вываливалась из-под лопуха, и шишига начинала кривляться перед Гайю. Ее явно забавлял сломанный нос молодого охотника и его сросшиеся брови, которые мелкая нечисть изображала кривыми перепончатыми капарулями на своей бородавчатой жабьей роже.
-Да пропади ты пропадом! –в отчаянии крикнул Гайю и пнул в ее сторону камешек. Шишига тотчас шмыгнула под мост, - я уж думал, сюда она не сунется.
Гайю сильно стеснялся перед отрядом внимания шишиги. Он в который раз повторил:
-Ну не знаю, чего она ко мне так прицепилась!
-Не обращай не нее внимания, и она отстанет, - в который раз сказал ему на это Арнэ. Им уже было не до смеха: шишига им досаждала еще в лесу. Все, подобно Гайю, надеялись, что ей надоест их преследовать, и она отстанет от них у стен города. Теперь каждый, независимо друг от друга подумал, что шишига могла им серьезно помешать. А если она дотащится за ними до самого капища?
Гайю опять выругался и стремительно двинулся по мосту. Полы его плаща раздулись над пропастью. Арнэ поспешил за ним, придерживая капюшон с той стороны лица, где у него на щеке был шрам. Он еще не привык к такой метке на лице и, когда беспокоился, прикрывал ее. Цепь сбилась: сам Арнэ поспешил нагнать Гайю, чуя что с ним творится что-то неладное. Когда они поравнялись, Гайю резко остановился на мосту, развернулся и выпалил, обращаясь ко всем:
-И почему именно нас отправляют сюда на такое задание?
Все разом остолбенели от одного вида его лица. Глаза у Гайю оказались чернущие, как терн, а лицо белое. Что ж, после морока многие не могут справиться с внезапно накатившим раздражением. Эх, сколько у охотников бывало неприятностей из-за того, что у кого-то из них колдовское оцепенение сменялось вспышкой ярости. Не раз и не два они говорили молодым, чтобы после того, как стряхнут морок, проверили друг друга на настроение. У того, кто злится, советовали забрать оружие. Может, Гайю бы справился с нахлынувшей злостью, если бы шишига не стала последней каплей. Раэ глянул вниз, где далеко внизу на дне своего прежнего русла пенилась обмелевшая речка. Эх, не место это для срыва.
Продолжение следует. Ведьма и охотник. 7 главка.
