Филипп улыбался. Непонятно почему?! Сидя на заднем сидении отцовской машины, Даша прилипла к окну, наблюдая за тем, с какой строгостью папа отчитывал парня, неподдающегося никакому воспитанию.
Расслабленная поза, усмешка на лице. Все это невероятно раздражало Костю. Он жестикулировал руками перед носом Филиппа, прожигал его взглядом, пытаясь что-то до него донести.
🔄Начало истории
Даше было невыносимо интересно, о чем они говорят? Что вызывает у Фили улыбку, которую он безуспешно пытался подавить, поджимая губы?
Наконец, отец сказал последнее слово, поставил точку в разговоре, погрозив пальцем, и двинулся к машине. Филя некоторое время стоял на месте. Он низко склонил голову, глядя себе под ноги. А затем двинулся следом и сел рядом с Дашей.
Константин успел закинуть сумки в багажник. Он занял водительское место и настроил зеркало заднего вида так, чтобы держать все под контролем. Но это не помешало Филиппу незаметно протянуть руку и захватить в плен ладошку Даши. Оба сидели с серьезными лицами, не выдавая истинных эмоций, которые бушевали внутри от одного лишь прикосновения.
- У меня срочные дела, - сообщил Костя, останавливаясь у вокзала. Он обернулся, заставив молодежь резко одернуть руки, - до поезда проводить не смогу.
- Мы сами, - заверила его Даша.
- Сами с усами, - проворчал отец.
Он обнял ее на прощание, пока Филя разбирался с сумками, и проговорил на ухо:
- Я ему не доверяю. Будь на чеку. Хорошо?
- Почему? – Даша покосилась на Филю. Тот с ухмылкой отвернулся, догадываясь, что речь идет о нем.
- Хитрый, изворотливый, наглый, самоуверенный…. Этого достаточно. Нельзя в таких влюбляться, Даша.
- Почему? – с улыбкой повторила она свой вопрос. Константин поджал губы, строго глядя на дочь.
- Я позвоню бабушке. Скажу, чтобы присматривала за тобой. Чтобы из школы сразу же домой. И по вечерам нигде не болталась.
Даша перестала улыбаться. Она не испытывала ни малейшего сомнения, что из бабушки получится отличный надзиратель.
- Даже в тюрьме условия лучше, - буркнула Даша, отдаляясь от него, - спасибо, пап.
Махнув рукой на прощание, она поспешила в сторону вокзала. Филипп догнал ее возле входа и любезно распахнул тяжелую дверь.
- Что говорил тебе мой отец? – спросила его Даша, когда они вышли на платформу.
- Рассказывал, откуда берутся дети, - Филя не смог удержаться от смеха, когда ее челюсть поехала вниз. Он решил добавить масла в огонь, - конечно, с фантазией у твоего папаши туговато. Пришлось накидать ему еще парочку вариантов. Для разнообразия.
Испытав полнейший шок, Даша резко затормозила. Филя продолжал хохотать. Ему было весело. Даша ткнула его в живот, заставляя поперхнуться собственным смехом.
- Какой же ты… клоун! - Выдала она с отчаянием в голосе, - из-за тебя и твоих шуточек меня запрут в четырех стенах, а в школу будут водить под конвоем!
- Это в лучшем случае, - Филипп перестал корчиться и сказал со всей серьезностью, - а если я позволю себе лишнее, если трону хоть пальцем, приедет твой папаша и заберет тебя домой. И даже не спросит, хочешь ты этого или нет.
На этот раз он не шутил. И не пытался ломать комедию.
- Пришлось пообещать, - добавил Филя, грустно вздыхая, - иначе мы опоздали бы на поезд. Мы и сейчас опаздываем. Слышишь? Степашка. Расстроилась?
Он улыбнулся и потрепал ее за кончик носа. Даша не ответила. Она продолжила путь, молча переваривая его слова. Вспоминая поцелуи и испытывая новую потребность в них. И если бы Филя проявил сейчас инициативу, позабыв про обещания, данные ее отцу, Даша шагнула бы к нему навстречу, не раздумывая.
Но Филипп не предпринимал попыток к сближению. Он занес сумки в купе, поздоровался с попутчиками, в присутствии которых общение с Дашей окончательно сошло на нет, и опустился на нижнюю полку, устало запрокидывая голову назад.
Он следил за Дашей прищуренным взором. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, она погрузилась в мир математики. Обкусала колпачок ручки, пытаясь сосредоточиться, наделала кучу ошибок, перечеркнула все и закрыла тетрадь.
Филипп улыбнулся и придвинулся ближе.
- Что там у тебя? Показывай, - произнес он снисходительно. Взял в руки черновик, нарушая предыдущие запреты, и с деловым видом принялся изучать все недочеты. Он пролистал далеко назад, к началу тетради. С каждой страницей выражение лица Фили становилось мрачнее и пренебрежительнее, - кто научил тебя этому?
- Витя.
- Опять этот Витя!
- Витя, между прочим, в лицее учился, - заступилась за него Даша. Но Филипп иронично усмехнулся:
- Оно и видно. Теперь понятно, откуда у тебя столько двоек. Все гораздо проще. Могу объяснить… если хочешь? – он приподнял бровь, встречаясь с ее взглядом. Даша кивнула.
Филя обрадовался, но вида не подал. Сколько раз он предлагал этой настырной девчонке свою помощь? Предлагал не просто так. С хитрым умыслом. Чтобы остаться с ней наедине. А она вдруг согласилась именно в тот момент, когда напротив них сидели незнакомые люди и невольно посматривали в их сторону.
Пришлось подойти к делу со всей серьезностью. Филя объяснял своими словами, тихо и понятно, черкая ручкой в тетради для полной ясности. Голова Даши склонялась к нему все ближе и ближе. И вот уже ее подбородок коснулся его плеча.
- Все понятно? - спросил Филипп, не решаясь посмотреть на Дашу. Если повернет голову, столкнется с ней нос к носу, и тогда пиши пропало.
- Да, - кивнула Даша, прижимаясь к нему теснее. Она понимала, что этот поезд, это купе – единственное место, где им позволено вести себя, как угодно. Как угодно им, а не их враждующим между собой родителям.
Одна косичка Даши упала на грудь Филиппа. Он отложил тетрадь и подхватил ее, задумчиво рассматривая ровную кисточку.
- Где ты будешь жить? – тихо спросила Даша. Филя склонил голову, касаясь виском ее лба, и так же тихо ответил:
- Дома. Где жил с матерью.
- Один?
- Один, Даш. С кем еще?
- Но так не бывает, Филя. Не может старшеклассник жить один. Кто тебе это позволит?
- А я никого не спрошу. Родители не могут меня контролировать. Слишком поздно. Я всегда был один, даже когда мы жили все вместе, семьей. Сбегал из дома, чтобы не слышать их скандалов, а возвращался поздно вечером. Не считая близких друзей, пара человек, не больше, я всегда… всегда был один.
- Филь… - грустно протянула Даша, а он перебил:
- Не надо, не жалей меня. Я уже привык. Так даже проще, - Филя зашевелился, осторожно сбрасывая подбородок Даши со своего плеча, потянул спину, похрустел шейными позвонками и встал, - я спать.
За окном уже стемнело, несмотря на ранний час. Попутчики с удовольствием так же отправились на боковую. Пришлось Даше выключить свет и в полной темноте слушать, как Филя сверху ворочается с боку на бок. Наконец, он притих.
Кто-то захрапел, окончательно сбивая неустойчивый сон Даши, в голову которой лезли самые безумные мысли. И безудержные настолько, что она осмелилась, поднялась со своей постели и осторожно, стараясь не скрипеть металлическими подножками, полезла наверх.
В темноте Даша рассмотрела силуэт Филиппа. Он лежал, вытянувшись по струнке вдоль стены, занимая при этом лишь часть полки. Словно ждал ее. Даша оттолкнулась ногой и, подтянувшись, заползла к нему.
Повинуясь какому-то неведомому желанию…. Иначе, как объяснить этот внезапный порыв? Даша опустила голову на подушку и уставилась на спящее лицо Фили так, словно он был для нее самым родным и близким на всей земле.
Неожиданно, Филя зашевелился. Не открывая глаз, он вдруг сгреб ее в охапку и прижал к себе. Все произошло молниеносно. Даша и пикнуть не успела, как оказалась в его объятиях.
- Ты зачем пришла? А? Дашка? - прошептал он, поглаживая ее по голове.
- Хочу, чтобы ты знал…. Филь… ты не один. Ты больше не один.
Филипп тяжело дышал. Сердце билось так гулко, оглушая и его, и прижатую к груди Дашу. А может это ее сердце отбивало триста ударов минуту?!
Филя слегка ослабил хватку, чтобы посмотреть в глаза Даши. На его губах заиграла улыбка.
- Даш, и все же… ты встречаться-то со мной будешь?
- Да, - твердо ответила она. Филипп торопливо натянул одеяло по самую макушку, чтобы заглушить звуки поцелуев.