В 1871-м году Франция оказалась на перепутье: только-только была разгромлена Парижская Коммуна – диктатура пролетариата под красным флагом ушла ждать своего шанса на восток; не прошло и года со свержения Наполеона III, чьё правление стало третьей за XIX век попыткой установить во Франции монархию и второй попыткой человека из рода Бонапартов стать правителем страны; для создания же полноценной Республики нужна конституция (если вы не Британия), никаких намеков на неё во Франции тоже пока что не было. В подобные трудные годины обычно всходит звезда сильных личностей, которые в условиях полу-анархии находят в себе силы восстановить порядок. Такой человек нашёлся, звали его Адольф. Отставить аналогии! Адольф Тьер. Мари Луи Жозеф Адольф Тьер.
Будущий первый президент Третьей Республики родился в Марселе, в конце XVIII века, когда во Франции бушевала революция. Мать его происходила из влиятельного марсельского клана, в котором, как внутри любого богатого торгового города политики и коммерсанты перемешались в таких пропорциях, что отличить одних от других было уже невозможно. Членами клана были и депутаты революционного Конвента, и знаменитые поэты, и видные журналисты, некоторые из которых закончили жизнь на гильотине. Отец тоже был отнюдь не низкого происхождения, его родственники занимали высокие посты в марсельских властных структурах, а сам он в годы Революции стал публичным обвинителем (по сути прокурором), на этой должности, в частности, отмазав от гильотины Люсьена Бонапарта, брата Наполеона (и деда Люсьена Бонапарта-Вайза из истории о Панамском скандале). Однако, в тот момент, когда мать Тьера узнала, что она беременна, с отцом Тьера её связывали не брачные узы, а мимолётная связь молодой девушки и женатого мужчины. Горячие южные нравы такое не поощряли, но прощали, а вот жениться на беременной любовнице, особенно если она из состоятельной семьи, обязывали, чего не мог сделать Пьер-Луи Тьер, поскольку уже был женат. По счастливой случайности, за пару месяцев до рождения Адольфа его жена умерла, и рождён будущий президент был уже в счастливом браке. Не пройдёт и пары лет, как отец бросит новую семью и уедет искать счастья в столице, поэтому при помощи бабушки, занимавшейся мальчиком вместо не испытывавшей к нему особой любви матери, Тьер со временем поступил в лицей, а потом в университет Экс-Ан-Прованса, недалеко от Марселя, куда вынуждена была переехать вся семья, влачившая уже к тому времени жалкое существование. Революция, как известно, пожирает своих детей, и кучу взлетов и падений жирондистов, якобинцев, термидорианцев и многих других, хоть республиканцы по убеждениям, но видимо не умевшие вовремя переобуваться члены клана Тьера, пережить не смогли. Может как раз тогда маленький Адольф понял как важно вовремя занять правильную сторону и поменять своё мнение, если очень нужно. В предпоследний год обучения в университете на юриста (военная карьера, единственная альтернатива юридической в те годы, если человек хотел добиться успеха, а не найти себя в том, что нравится, была для него закрыта из-за маленького роста, всего 1,55 – всю последующую жизнь это будет главным поводом для насмешек над ним у всех политических оппонентов) Тьер принял участие в конкурсе эссе, который проиграл, хоть его работа и была признана лучшей по содержанию, но зарублена вследствие неправильных идеологических акцентов. В следующем году, на выпускном курсе, Тьер отправил на конкурс тот же самый текст, но с диаметрально противоположными идейными акцентами, и выиграл.
В 1824-м году, собрав с родственников 1,5 тысячи франков, Тьер едет в Париж. В руках у него было лишь рекомендательное письмо от известного в столице местного законодателя, знакомого матери. Впрочем, оно помогло устроиться в помощники к члену Палаты депутатов, и снять небольшую квартирку вместе с другом, историком Менье. Через своего шефа Тьер познакомился с видными столичными либералами и вскоре стал постоянным автором газеты «Конститюсьонелль» – их главного рупора в прессе. Взлёт популярности Тьера пришёлся на 1823-й, когда он отправился военкором (по сути изобретя это понятие) во французскую армию в Испании, где она помогала подавлять антимонархическое восстание. Репортажи Тьера с фронта пользовались бешеной популярностью, и в Париж он вернулся уже широко известным. Следующим шагом стало написание «Истории Французской Революции» - первой научной первого научного труда на эту тему, который стал для французской историографии классическим на целых полтора века. Популярность многотомника была так велика, что тиражи лишь немногим уступали общему количеству избирателей во Франции той эпохи, а на выход каждого нового тома письмами в адрес Тьера реагировали сами оставшиеся в живых участники описываемых событий, указывавшие автору на неточности, которые он исправлял в следующих изданиях. Тьер заложил основы восприятия ВФР как несомненного блага, принёсшего людям права и свободы, несмотря на годы лишений и террора (на что скорее обращали внимание предшественники), и есть мнение, что и последующие французские революции делали люди, начитавшиеся Тьера и не считавшие бунты, перевороты и революции несомненным злом. В 1829-м году Тьер задумал отправиться в кругосветное путешествие, поскольку как сами кругосветки, так и заметки их совершивших на прилавках книжных магазинов были очень популярны в те годы, но в последний момент передумал, предвидя крупный внутриполитический кризис.
Король Карл X назначил крайне непопулярного среди либеральных элит премьер-министра герцога Полиньяка и через него в июле 1830-го издал июльские ордонансы, укреплявшие власть монарха и вводившие в числе прочего цензуру в прессе. Если народ по большей части принял эту новость спокойно, то журналистское сообщество было возмущено. Тьер быстро открыл новую газету, названную «Насьональ» и на её страницах разместил открытое письмо французских журналистов к королю, призывавшее к отмене ордонансов. Когда ответа не последовало, а цензура коснулась и Насьоналя, Тьеру удалось восстановить против Карла X депутатов, а затем и всю прогрессивную общественность. Вскоре случилась революция – Три славных дня, король был свергнут. Тьер смог убедить других лидеров переворота, что лучшим кандидатом на пост правителя страны будет Луи-Филипп Орлеанский, представитель орлеанской ветви династии Бурбонов. Тьер лично отправился к Луи-Филиппу, которому он весьма симпатизировал на страницах Истории Французской Революции, и уговорил его принять власть.
Взамен Тьер на десять лет стал одним из людей, определявших политику страны. Два раза он становился премьер-министром, два – министром иностранных дел, три – министром внутренних дел, ещё один раз министром финансов и общественных работ. Делом его рук было жестокое подавление республиканского бунта в 1834-м году, причём Тьер лично присутствовал при разгоне восставшей толпы залпами из винтовок, вместе с генералами руководя процессом, и раскрытие заговора 1832-го года, причём организатора – невестку свергнутого короля Карла впервые в истории Франции не выслали из страны, как поступали со всеми аристократами и представителями королевской семьи, а осудили и посадили. Тьер способствовал возвращению во Францию останков Наполеона и созданию вокруг него ореола героя нации вразрез с тенденциями предыдущего десятилетия, когда Бонапарта считали узурпатором, отобравшим власть у законной династии Бурбонов. Тьер начал строительство фортов вокруг Парижа, хотя его упрекали в том, что защищают они не от внешнего врага, а парижан от восставшего народа или народ от либерального Парижа (не военный эксперт, не знаю, насколько это возможно, укрепления ведь повернуты в одну сторону, разве нет?). Тьер вместе со своим вечным оппонентом Франсуа Гизо (тоже историком и создателем теории борьбы классов, прокачанной Марксом; последний, кстати, после разгрома Коммуны дал Тьеру самое известное его прозвище – карлик-убийца) стал вторым после короля человеком в стране, но его подвели внешнеполитические авантюры. Франция поддерживала освободительную борьбу правителя Египта Кассиуса Клея Мухаммеда Али против Османской империи, в то время как остальные европейские великие державы приняли сторону турок, руководствуясь принципами легитимизма. Когда напряжение возросло, Тьер был готов воевать разом со всей Европой, как при Наполеоне, и уже издал указ о подготовке к войне, но Луи-Филипп, которому надоел его премьер-министр, никогда не упускавший возможность за дело покритиковать короля (даже если изначально дело было им поддержано) никакой войны не хотел, и в 1840-м году Тьер, уступил кресло премьера безоговорочно преданному королю Гизо, с которым они, находясь постоянно при монархе, даже не разговаривали, и ушёл в оппозицию.
Кстати к тому моменту он уже семь лет как был женат. Избранницей Тьера стала Элиза Досн, дочь его любовницы, замужней дамы Эвридики Досн. В том же году чуть не возник скандал, когда на церемонии принятия Тьера в ряды членов Французской Академии за Историю Французской Революции, его новоиспечённую жену чуть не посадили рядом с герцогиней Дино, бывшей любовницей Адольфа (а до этого Талейрана, на которого Тьер, желая взять интервью для Истории Революции, вышел через неё), обиженной на него за выбор спутницы жизни. Алексис Досн, отец семейства, получил от Тьера несколько крупных постов в Париже и провинции, а сам Тьер тем временем, охладев к молодой жене (как и она к нему), завёл связь с её младшей сестрой (и все так же дочерью ещё одной своей любовницы) Фелиси Досн, которая в отличие от матери и старшей сестры была с ним до конца его жизни, несмотря на разницу в 26 лет.
Все сороковые годы Тьер нещадно критиковал в Палате Депутатов правительство Гизо и режим Июльской Монархии, который сам и создал. В глубине души Тьер считал его идеальным для родной Франции, но получив репутацию самого яркого оратора во всем законодательном корпусе и главного критика режима, Тьер не отказывал себе в удовольствии критиковать союз с Англией, который сам пытался заключить, будучи премьер-министром, критиковать закон о железных дорогах, который сам продвигал, будучи премьер-министром, и критиковать в принципе любые начинания правительства, главой или членом которого был не он (а ещё вызывал всех оппонентов на дуэль, благо в низенького Адольфа было весьма трудно попасть). В свободное время Тьер писал продолжение своего опус магнум – «Историю Консульства и Империи», права на издание которой он продал в 1840-м, сразу после отставки, когда его имя было на всех первых полосах газет, а писать начал в 1845-м. Тьер использовал информацию из секретных архивов, доступ к которым имел в годы премьерства, ездил на поля наполеоновских сражений, в том числе в деревню Бородино, и ждал шанса вернуться во власть, который представился ему в 1848-м.
Правительство Гизо тогда совсем потеряло связь с реальностью, назрела очередная революция. Луи-Филипп конечно же обратился к Тьеру, который предложил выход: ввести в Париж войска и расстрелять восставших из пушек. Король-гражданин, который царствовал, но не правил (оба термина придумал Тьер) отказался. Вскоре его свергли. На президентских выборах Тьер поддержал Луи-Наполеона Бонапарта, в котором видел менее сильную личность по сравнению с оппонентом, вождем революции генералом Кавеньяком. Однако, Тьер просчитался. Став президентом, Луи-Наполеон расширил своё влияние, приобрёл побольше сторонников, и через три года совершил переворот, став Наполеоном III и первым же делом арестовав своего приверженца Тьера, в котором видел угрозу личной власти. Вскоре Тьер, растерявший связи и влияние за годы доминирования в Нац. Собрании левых республиканцев, был выслан из Франции.
Тьер помогает Луи-Наполеону писать картину, советуя побольше королевского белого и поменьше синего с красным
Однако, и новый император был человеком хитрым. Немного погодя, он разрешил Тьеру вернуться во Францию, объяснив это тем, что «национальный историк» не должен жить где-то заграницей. Наполеон ясно давал понять, что видит в Тьере только ученого, максимум писателя и журналиста, но не политического деятеля. И несмотря на все предостережения монарха «не лезь в политику, она тебя сожрет» Тьер на следующих же выборах в Законодательный корпус выдвигает свою кандидатуру и становится депутатом. По отношению к власти он становится само собой оппозиционером, причём не с каких-то конкретных позиций, а просто критикуя любые её начинания. Наполеону III удавалось некоторое время держать баланс, где-то маленькими победоносными войнами, где-то точечными реформами, где-то их откатами, и по части реформ он ориентировался прежде всего на мнение Тьера, поскольку знал, что хоть его официального одобрения он никогда не добьётся, но Тьер готов играть по правилам и быть частью системы больше чем многие другие на первый взгляд тоже системные оппозиционеры. Неслучайно именно к Тьеру побежит императрица Евгения, когда до Парижа дойдут новости о том, что Наполеон в статусе почётного пленника гоняет чаи с Бисмарком, в то время как прусская армия выдвигается в сторону французской столицы. Но Тьер, уже в статусе главного оппозиционера режиму, чуть ранее практически единственным проголосовав против начала франко-прусской войны, уважал лишь сильного Наполеона, слабый для него был не ровня. Он отказал императрице, после этого бежавшей из страны вместе с наследником, но и сам не смог оказаться в выигрыше – опасавшиеся его авторитета организаторы переворота 4 сентября отказали Тьеру в праве занять пост главы нового правительства, предложив лишь пост министра иностранных дел. От него отказался уже сам Тьер, но вскоре к нему снова пришли и попросили стать главным переговорщиком от Франции в процессе диалога о мире между Францией и Пруссией. Несколько месяцев Тьер ездил по Европе, пытаясь заручиться поддержкой государей великих держав, ездил в ставку Бисмарка, с которым дискутировал об условиях перемирия, ездил в осаждённый Париж, где сидела часть правительства, и в тыловой Тур, где сидела его другая часть. Не будет ложью тезис о том, что январское перемирие является во-многом заслугой Адольфа Тьера. Это обеспечило ему всенародную популярность и наибольшее количество голосов на выборах в Учредительное Собрание (избирательная система была таковой, что каждый человек мог выставить свою кандидатуру во всех избирательных округах Франции разом, так делали чаще всего известные политики, чтобы показать или проверить свою популярность среди избирателей, новички обычно шли от одного округа, где проводили избирательную кампанию и были известны; Тьер избирался по всей Франции и почти везде победил, соответственно от одного округа он в итоге пошёл в Собрание, а во всех других победителями объявлялись те, кто занял второе после него место; схема же с победителями по нескольким округам повторялась до тех пор, пока не заканчивались депутатские кресла). Не обделили его должными почестями и депутаты: Тьер победил на выборах председателя собрания, будучи избран монархистским большинством, которое видело в нем наименьшего республиканца из республиканцев.
Тьер просит Смерть дать ему выстрелить по революционному Парижу еще разок, прежде чем она примется за дело
Не будем подробно останавливаться на истории взаимоотношений Тьера с Парижской Коммуной, об этом есть отдельный текст (по хэштегу #Розанов@catx2, третья часть «72 дней Парижа»), скажем только лишь, что план подавления восстания, который он предлагал Луи-Филиппу Орлеанскому, и который тот отверг, сам Адольф Тьер охотно воплотил в жизнь. Коммуну утопили в крови, и Тьер наконец-то обрёл возможность построить такую Францию, о которой он мечтал все эти годы, поскольку теперь сам был её верховным правителем. Но не тут то было…
Автор - Владислав Розанов