– Вы с Галей действительно брат с сестрой. А ваша мама была моей лучшей подругой. Мы с ней дружили с первого класса и до самой ее смерти. Ваши родители погибли в автомобильной аварии. А вот вы чудом выжили, и мы сразу решили, что заберем вас к себе.
– Но в то время в нашем городе жил человек, который думал по-другому, вернее его жена, неприятная особа, строящая себя первую леди города, хотя за душой у нее кроме средней школы, с аттестатом, где в основном были тройки, у нее ничего не было. Она училась в нашей школе, поэтому мы знали о ней все. Так вот эта дама очень хотела дочь.
– А тут вдруг такое везение в твоем, Галя, лице. Девочка, да еще с хорошей родословной. Она решила, что, во что бы ты ни стало заберет тебя. И ей это удалось. Сначала она доказала, что баба Тоня финансово несостоятельна, и не сможет вас воспитывать. Поэтому мы усыновили только тебя, Слава, но решили, что рассказывать тебе об этом никогда не будем. Но каждый год, ты знаешь, у нас бывает день памяти твоих родителей, день их смерти, мы каждый год в этот день ходим на кладбище.
– Да, я знаю, вы всегда говорили мне, что это ваши лучшие друзья, – обескураженно сказал Слава.
– Галя, а тебя мы потеряли из вида, когда эти люди уехали из города, а до третьего класса я старалась следить за тобой. Но уже тогда видела, что тебе очень плохо там, но сделать ничего не могла, ведь твой приемный отец был для нас недосягаем.
– Он не был мне приемным отцом, они оба были моими опекунами, и он относился ко мне если не с любовью, то с большой добротой, но его жена сделала мою жизнь адом, более мерзкой женщиной я в своей жизни не встречала, даже эти два придурочных преступника по сравнению с ней просто ангелы. Она морально унижала меня била как-то так изощренно, что ее муж никогда ничего не замечал. Да и некогда ему было наблюдать за мной, к тому же я и не жаловалась.
– Она, в жизни никогда нигде не работающая, была надо мной полной хозяйкой и если вся ее прислуга не выдерживала скверного к себе обращение и просто уходила, то мне одеваться было некуда. А когда я ей надоела, а это случилось когда мне исполнилось пятнадцать лет, она, не спрашивая мужа, отказалась от моей опеки.
– А он просто подписал очередную бумагу, которую ему подсунула его секретарша, имеющая с моей опекуншей “дружеские отношения”, она понимала что с той ссориться нельзя, и я ее не обвиняю, ей тоже жить хотелось. Вот так я и оказалась в детском доме.
– Но почему же нам в опеке ничего не сказали?
– Наверное, она постаралась. Мне и квартиру с трудом дали, сказав сначала, что у меня осталось квартира от родителей, но потом все же дали.
– Квартира ваша осталась, там до сих пор живет ваша бабушка.
– Баба Тоня? – спросил Слава.
– Ну да, сынок, она изначально была оформлена на нее.
– Галя, знаешь, наша бабушка самая лучшая бабушка в мире, мы завтра же идем к ней в гости. Думаю, что она обрадуется тому, что мы с тобой уже “рассекреченные”.
– Я очень рада, что все наши с тобой приключения закончились, – сказала Галя, – но вот что делать с мальчиком?
– Мы его быстро вылечим.
– Дело не в этом, ведь в полиции до сих пор не знают про него ничего, его родители так и не объявились.
– А эти два странных преступника что говорят?
– Они сказали, что украли его с детской площадки в каком-то дворе, ну а так как эти дураки были пьяные, то оба и забыли, где она. С ними сейчас ездят по городу, ищут ее.
–Так они же его из-за выкупа взяли, значит что-то темнят, не совсем же они дураки.
– По всему выходит, что совсем. Мне бы сейчас домой с малышом, вымыться и спать лечь.
– А сейчас мы вас отвезем, папа поехали.
Слава взял спящего мальчика на руки и отнес в машину.
Дверь Галиной квартиры была закрыта, в замке сменили личинку, а в полиции ей выдали новые ключи.
– Так ты мне скажи, ты сама с ним пошла или они тебя выследили?
– Сама, я за мальчишку переживала, а они вытащили у меня ключи, побывали у меня в квартире, да еще и дверь открытую оставили, подлецы. Уж что они там взяли, не знаю.
В машине мальчик проснулся и до квартиры шел сам.
– Тебе сколько лет, парень?
– Пять, – гордо ответил мальчик.
– Такой большой, а имя и фамилию не знаешь,
– Знаю, – вдруг обиженно сказал мальчик и засмеялся.
Взрослые переглянулись.
– Только если я скажу, вы меня домой поведете, а я не хочу.
– Почему? – хором спросили Галя и Слава.
– Пьют они, лучше пусть меня в приют отдадут, как наша соседка баба Тоня говорит. – А ты согласен на приют?
– Согласен, хотя я бы лучше к бабе Тоне пошел, но она говорит, что ей меня не дадут.
И вдруг отец сказал:
– А ведь баба Тоня уже сколько раз говорила нам о каком-то проблемном мальчике, может это он?
– Неужели мир настолько тесен? – воскликнула Анна Павловна.
Но все же она позвонила:
– Антонина Богдановна, как фамилия вашего подопечного, про которого вы нам рассказывали?
И сквозь плач она услышала:
– Олежка, Олежка Попов, – сказала бабушка.
– Она рыдает, переживает из-за тебя, Олег. Ведь ты же Попов ?
Они бегом спустились, а уже через десять минут они остановились у первого подъезда трехэтажного дома. Галя поднималась по ступенькам на второй этаж дома, где прожила те же пять лет, что прожил здесь и Олег.
– Не помню, ничего не помню.
И вдруг угодливая память напомнила ей мужчину с лопатой и елочку, они с ним ее сажают. Галя побежала вниз, у подъезда елочки не было, она кинулась за дом. Маленькая елочка выросла, и была уже намного выше ее. Она вернулась. У подъезда ее ждал Слава.
– Пойдем, – она взяла его за руку и повела, как маленького, к елочке.
– Ее наш папа сажал, а я стояла и смотрела. Я помню, представляешь, помню.
Они снова зашли в подъезд, Поднявшись на второй этаж, Слава выжидательно посмотрел на сестру, а она смело шагнула к бабушкиной квартире. Он подбежал к ней и обнял:
– Сестренка, Боже мой, ты, Галя, моя сестренка. Мне не верится.
Так, со слезами на глазах, они и зашли в квартиру.
Бабушка стояла у входной двери в их ожидании. Она уже была “подготовлена” к сюрпризу, и от нее пахло корвалолом. Баба Тоня сначала подошла к Гале и обняла ее:
– Бедная ты моя девочка, а ведь эта негодяйка сделала все, чтобы отобрать вас у меня, сколько слез я пролила из-за этого, и даже когда они от тебя отказались, то мне об этом не сообщили. Но Бог шельму метит. Она сейчас в психдиспансере, мне сказала соседка ее матери, отливаются этой кошке наши слезы.
–Ба, ты про мальчика рассказывай, ведь его родителей вся полиция ищет.
И Слава рассказал ей коротенько о событиях последних дней.
– Простить надо этих дураков, как вы говорите, они помогли мальчонке, надеюсь он избавится от своих пьянчуг-родителей. Куда мы только не обращались, никто нам не помог. Когда он пропал, мы решили что его, наконец, забрали. А тут вон какое дело, оказывается, Олежка, для тебя даже скорую вызывали, вот ведь как дело обернулось.
Вскоре появилась полиция, и они сходили в квартиру Олежки во втором подъезде, но родителей там не оказалось, хорошо хоть их квартира на первом этаже, а то бы всех соседей уже сто раз затопили бы. Дверь была без замка, в квартире десятилетняя грязь.
– О холодильнике пацан, наверное вообще не слышал, и о душе тоже, – предположил полицейский.
– Нет, о душе он знает, я купаю его периодически, – сказала баба Тоня.
– Я не отдам мальчика, я должна его сначала вылечить, а потом буду его усыновлять. – Мы вместе будем, – добавила баба Тоня, я их там всех, наконец-то, выведу на чистую воду. Я журналиста найду он мне все напишет в газету под моим именем, люди должны знать, как их обманывают те, кто должен защищать.
– Нет, мы обязаны забрать мальчика.
– Я же сказала, что как только он выздоровеет я пойду в опеку.
Потоптавшись немного у выхода, полицейские все же ушли.
Мои проницательные читатели, рада буду вашим откликам, комментариям, мыслям по поводу прочитанного. Рада, что вы так близко к сердцу приняли историю
Читайте и другие мои произведения: