Продолжение. Начало здесь
Со временем критика моих методов обрела форму травли: блог попал в поле зрения одного хейтерского ресурса, который поставил себе целью максимально испортить мне жизнь. Комментарии к моим записям кишели оскорблениями, содержание блога извращалось и в таком виде выносилось на различные популярные интернет-площадки. О жалобах в опеку и полицию я писала в первой части.
Господа ненавистники не побрезговали даже разыскать в одной из соцсетей мою Старшую и попытаться стравить ее со мной. Но реакция ребенка наглядно показала, что мои методы правильны и эффективны: вместо того, чтобы проникнуться письмами «жалельщиков бедной сиротки», она показала записи мне.
Впрочем, она, как всегда, подошла к вопросу не эмоционально, а рационально. Какую выгоду она получит от того, что начнет в спорах со мной апеллировать к интернет-доброхотам? Ну, испортит она со мной отношения – ей что за прибыль? К себе-то брать и всячески ублажать эти жалельщики ее явно не разбегутся.
Мы обсудили ситуацию. Читая мой блог, она впервые посмотрела на свое поведение со стороны и пришла в ужас. Не только от записей, но и от самой себя.
Хейтеры не учли главного: закалку против травли я обрела с детства, а людей, поддержавших меня, оказалось в десятки раз больше кучки неудачников. За меня горой встала наша опека, а полиция после некоторых колебаний признала, что с моей стороны нарушения прав ребенка нет. Поэтому блог я продолжала вести, хотя по мере взросления детей подробностей нашей жизни выносилось в сеть все меньше.
Конечно, Старшей было неприятно, что о ней пишут в интернете, но именно в тот момент она обрела способность смотреть на себя как бы со стороны и стала осознанно вырабатывать в себе такое качество, как самоконтроль. С этого момента ведение блога стало понемногу сворачиваться, а новые записи переводились в режим «только для друзей». Впрочем, я сказала Старшей, что она имеет право завести собственный блог и описывать ситуацию в семье со своей точки зрения – я не обижусь. Она отказалась.
К сожалению, навык самоконтроля подводит ее и сейчас, но она хотя бы сознает проблему и иногда пытается ее решать.
Обсуждали меня и на усыновительских форумах. Так я поняла, что проблемы со Старшей далеко не уникальны, от них страдали многие приемные родители, но до моего блога не знали, как подступиться к их решению. Для многих мои записи оказались открытием, а достаточно высокая степень открытости повышала доверие ко мне. Я стала получать письма с благодарностями и просьбами о советах. Так что по большому счету хейтеры всем нам оказали большую услугу.
Однажды злопыхатели в очередной раз попытались устроить травлю на одном из известных усыновительских форумов. Но усыновители, более-менее представляющие себе масштаб бедствия, на провокации не повелись.
И все же нашлась одна приемная родительница, которая разразилась в мой адрес яростной критикой. По ее мнению, ни силовое, ни эмоциональное насилие в отношении ребенка недопустимо. В качестве примера она привела себя – ее ребенок был не менее сложным, но она сумела сделать из него нормального человека.
Критика «коллеги» - дело серьезное, это не вопли обывателей, не понимающих, с чем имеют дело. А тут еще человек утверждает, что проблемы были такие же, значит, понимает, о чем говорит.
Дама была активной участницей форума, рассказывала о себе довольно много, А я всегда готова слышать адекватную критику, поэтому несколько дней я посвятила изучению ее опыта воспитания.
Больше всего меня потрясла история, когда ее ребенок в ярости схватил котенка и со всего маху швырнул его то ли о стену, то ли об пол. К сожалению, зверек не выжил. Приемная мама устроила котенку торжественные похороны, которые, по ее мнению, должны были разбудить у ребенка сострадание.
У нас тоже были случаи жестокого обращения с питомцами со стороны Старшей. Но моя реакция была не столь сдержанной. Ярость моя была такова, что Старшая безоговорочно поверила: я действительно могу сделать с ней то же самое, что она только что пыталась сотворить с нашим щенком. А мой аргумент «Раз ты считаешь, что на правах сильной имеешь право оторвать собаке хвост – значит я по праву еще более сильной имею право сделать с тобой то же самое и содрать с тебя скальп» – потряс ее настолько, что в тот момент она раз и навсегда пересмотрела отношение к братьям нашим меньшим. Через пару лет у нас появилась вторая собака, уличная бродяжка, запуганная и истощенная. На ее выхаживание Старшая положила больше всех сил. Неудивительно, что и пес полюбил ее настолько, что не хотел ни есть, ни гулять, если Старшая куда-то надолго уезжала. Только сутками лежал в изножье ее кровати.
Какое-то время спустя на счету дочери оказалось уже несколько спасенных кото-собачье-птичьих жизней.
