Бешеный темп этого произведения Н.Римского-Корсакова из оперы «Сказка о царе Салтане» - это вызов любому музыканту. Но для трубача – это особая задача. Одним из ярких исполнителей «Полета шмеля» был виртуоз ПЕТР ЯКОВЛЕВИЧ ЛЯМИН – легенда Большого театра.
Сведений о биографии этого человека – крайне мало, несмотря на то, что он вошел в словари и энциклопедии (например, С.Болотин Биографический словарь музыкантов-исполнителей на духовых инструментах, изд-во «Музыка», Ленинград ,1969 г.).
ЛЯМИН Петр Яковлевич (17 июня 1884, Казань— 17 марта 1968, Москва) — трубач, педагог, дирижер.
Успешно окончив Музыкально-драматическое училище Московского филармонического общества, в 1906 он был принят в консерваторию, в класс В.Брандта. консерваторию Лямин окончил в 1911 г. а затем работал солистом ряда московских оркестров, был даже участником парижских оперных сезонов труппы С.Дягилева. (П.Я. Лямин очень гордился контрактами с С.Дягилевым на участие в «Русских сезонах» в Париже).
В 1912—24 и 1931—48 был солистом оркестра Большого театра СССР. Выполнял обязанности дирижера сценического оркестра - банды. В сфере музыки бандой называют небольшой духовой оркестр. Иногда в опере или балете необходимо присутствие такого оркестра по ходу сюжета. И тогда за сценой или на сцене помещают группу музыкантов-духовиков — банду (Банда от итал. banda, буквально ≈ отряд). А в 1923 году был избран профессором Саратовской консерватории, где в течение 3 лет руководил классом трубы. В 1933—45 преподавал в Московском музыкальном училище им. Ипполитова-Иванова.
Карла Вильгельма (Василия Георгиевича) Брандта (Вилли Брандта) (1869-1923) можно назвать немецко-российским трубачом, педагогом и композитором. Он родился и получил образование в Кобурге. В 1887 году окончил там придворную музыкальную школу. Был первым трубачом Филармонического оркестра и преподавателем музыкальных курсов в Гельсингфорсе (ныне Хельсинки), а затем переехал в Россию.
В 1890 году он стал главным трубачом Большого театра, а в 1903 году - первым корнетом. Он сменил Теодора Рихтера (1826-1901) на посту профессора трубы Московской консерватории в 1900 году, а также преподавал там оркестровку. Брандт считается основателем русской трубной школы. Его 34 оркестровых этюда являются важным учебным материалом для современных трубачей. Две его концертные пьесы для трубы и фортепиано также широко исполняются сегодня.
Брандт гордился и часто рассказывал следующий эпизод из своей музыкальной жизни: как-то раз, после исполнения сигнала в сцене в казарме из оперы «Пиковая дама» на сцену Большого театра пришел П. Чайковский, расцеловал его за отлично сыгранный сигнал, и подарил свою фотографию с теплой надписью. (https://oikumenesaratov.ucoz.ru/publ/zdes_sochinjali_muzyku/zdes_sochinjali_muzyku/vasilij_georgievich_brandt_tekst_ija_jakovleva/8-1-0-64).
В сентябре 1912 года Брандт был приглашен Сергеем Рахманиновым в Саратовскую консерваторию на должность профессора по классам трубы и валторны, где и проработал до конца своей жизни. Он является автором оркестровых этюдов (на материале оперных и симфонических произведений русских и западных классиков), двух концертов для трубы, концертных пьес, вариаций для трубы с оркестром и т. п. Выступал как симфонический дирижер. Саратовская школа трубачей, созданная им, нашла свое продолжение в музыкантах Брант Брасс ансамбля, ведущих активную концертную деятельность по настоящее время.
Умер Василий Брандт в Саратове 2 февраля 1923 года при весьма загадочных обстоятельствах.
В Москве Петр Яковлевич Лямин считался одним из лучших его учеников (обучался с 1906 по 1911 гг.). Он оставил о учителе свои воспоминания:
«2 мая 1923 г. я был избран единогласно профессором Саратовской консерватории на его место. На такое почетное избрание я приехал в Саратов с большим унынием. Но с какими почестями и скорбью провожали этого музыкального деятеля саратовцы! Стеклись тысячи людей из различных учреждений - так велика была симпатия и трагична кончина. Провожали его в последний путь под звуки пятой симфонии Бетховена. При выносе тела из здания консерватории 12 трубачей исполняли торжественно-траурные фанфары, специально по этому случаю написанные молодым студентом консерватории Константином Листовым. Эти звуки как бы в последний раз напоминали его молодое и мощное звучание. Когда я с трепетом занял его место в Саратовской консерватории, мне неоднократно говорили: «Вы, Петр Яковлевич, можете гордиться, что В.Г.Брандт часто называл Вас лучшим своим учеником». https://www.brandtbrass.com/ob-ansamble/v-brandt.html
«Впервые я слышал игру В. Брандта, - продолжал П. Лямин, - в 1905 году в Большом театре на инвалидном концерте, который устраивался ежегодно как в Санкт-Петербурге, так и в Москве. Собирались все военные оркестры Московского гарнизона на сцене Большого театра под управлением С.Рахманинова. После «Шествия горного короля» Э.Грига исполнялся «Славянский марш» Чайковского. В последней заключительной теме вступил весь духовой оркестр Московского гарнизона, и вот взлетели мощные красивые звуки Брандта в заключительной теме кульминации, и мы все, стоящие на сцене, были ошеломлены таким преподношением звука. Я обратился к своему капельмейстеру, профессору Московской консерватории известному валторнисту Ф.Ф.Эккерту с вопросом: «Кто это на трубе так богатырски могуч?», и он с любовью, улыбаясь, ответил: "Господин Брандт"».
«Среди солистов Большого театра он не знал себе равных по силе, красоте лирико-драматической кантилены. Звукоизвлечение его поражало широким диапазоном: сверкающие верхние звуки, бархатистое, насыщенное mezzo voce и, наконец, глубокий баритональный нижний регистр. Его соло вызывало всеобщее восхищение и симпатии всего оркестра, а также преклонение всей группы трубачей и корнет-а-пистонистов, работавших с ним в то время в оркестре Большого театра, - Путкамера, Фромана, Маквардта, Табакова, Степанова. Потрясли его бурно - пламенные кульминации, патетическая экспрессия, поэтичность фразировки». https://www.brandtbrass.com/ob-ansamble/v-brandt.html
Специально для Петра Яковлевича Лямина были написаны партии корнета в знаменитых балетах И.Стравинского «Петрушка» и «Жар-птица».
По воспоминаниям современников исполнения П.Я.Лямина были незабываемы.
О концерте 27 августа 1909 года осталась фотография «Фон Лямину на память о Ялте, 1909 г.» с изображением трех Александров - А.Асланова, А.Спендиарова и А.Глазунова.
Всем известно, что Пётр Яковлевич Лямин был не только блестящим исполнителем, но и своеобразной личностью. Образ его жизни мы оставим в стороне. Это дело частное. Но существует много свидетельств о любопытных поступках Петра Яковлевича.
Так, рассказывают, что в начале 20 века во время приезда Императора Николая II в Москву, Лямин на вокзале, куда прибывал поезд с Царем, поднялся на крышу и в присутствии Императора протрубил крик петушка из оперы Римкого-Корсакова «Золотой петушок» - «Ки-ри-ку-ку! Царствуй, лёжа на боку!» (соло на трубе).
Подобный выход он повторил уже в советское время – протрубив на одной из первомайских демонстраций «Боже, царя храни» со столба, на который предварительно влез.
По материалам «Электронная Библиотека > Ражников Владимир Григорьевич > Кирилл Кондрашин рассказывает о музыке и жизни > Стр.30:
«Я помню такой эпизод. Пазовский очень любил дирижировать маленькими жестами. А на репетиции «Сусанина», в краковяке, где банда играет в быстром темпе, она расходится с оркестром. Дирижировал бандой тот самый Петр Яковлевич Лямин, который уже не играл на трубе, бросил пить и начал дирижировать, и, надо сказать, стал неплохим дирижером сценического оркестра. Он был маленького росточка, но с колоссальной бородой, длинной и курчавой. И вот Пазовский все время недоволен, что сценический оркестр отстает.
— Петр Яковлевич! Почему банда сзади?
— Арий Моисеевич, ну как вам сказать, некоторое невнимание, наверное.
Боится оглянуться, чувствует, что там, сзади, кипит негодование.
— Товарищи, кто невнимателен, не играйте.
Начинают все вместе, все думают, что это — кто угодно, только не он.
Опять отстали.
— Петр Яковлевич! В чем дело?
Выбегает этот Черномор из-за кулис. Там его уже накрутили…
— Арий Моисеевич, вы меня извините, нельзя ли вас попросить немного покрупнее дирижировать. Тень на вашу руку падает, не видно…
— Тень падает? Сорок лет не падала, а теперь падает. Репетиция окончена.
Но потом — что с этим Ляминым было! Он в ногах валялся: «Я не хотел вас обидеть!» Тот обиделся просто до смерти. Он этого не любил».
А порядок в Большом был строгий, о чем свидетельствует и такой документ из личного дела Петра Яковлевича от 22 апреля 1913 года - донесение инспектора музыки в Московскую контору Императорских театров о том, что артист Лямин вместе с артистом Майским «были невнимательны при исполнении своих партий», и резолюцией об объявлении выговора:
Дисциплина в Большом театре поддерживалась и в советское время. Есть документ, свидетельствующий о фиксации опоздания Петра Яковлевича Лямина на спектакль оперы «Царская невеста», правда, судя по объяснению – по объективным причинам.
Есть в архиве РГАЛИ и документ 1922 года – ходатайство П.Я.Лямина от 27 ноября 1922 года, где он просит местком компенсировать ему «максимум энергии, затраченной на репетициях ввиду ухода других солистов».
А вот и еще уникальные документы – прошение Петра Яковлевича в Московскую контору Императорских театров о вступлении в брак с крестьянкой Волоколамского уезда Бухаловской волости девицей Антониной Тимофеевной Погодиной и свидетельство об отсутствии возражений по этому делу со стороны означенной конторы от 15 октября 1915 года:
К сожалению, первая супруга Петра Яковлевича – Антонина Тимофеевна Погодина – скончалась от туберкулёза. И Большой театр оказывал Петру Яковлевичу помощь. Из воспоминаний родственников известно, что Петр Яковлевич был женат и имел детей от второго брака.
Умер П.Я.Лямин неожиданно, протерев небольшую рану тряпочкой с остатками канифоли (ею музыканты протирают струны).
Портрета с изображением Петра Яковлевича Лямина мы не нашли. Как и фотографий. Есть только описание его внешности по воспоминаниям современников «Он был маленького росточка, но с колоссальной бородой, длинной и курчавой».
Но известно, что у Петра Яковлевича был брат - Федор Яковлевич.
и по сообщениям родственников Петр и Федор были братьями-двойняшками. Федор ушел из жизни рано - 25 января 1925 года. А Петр, в память о брате, в свое время взял к себе в ученики сына Федора. К сожалению, профессиональным трубачом племянник Федор не стал - помешала война. Он ушел добровольцем на фронт в 1942 году, приписав себе несколько лет возраста. Однако и на войне и после войны трубу не оставлял.
Согласимся, что личность Петра Яковлевича Лямина, во многом, удивительна. Его называли не только блестящим музыкантом, но и человеком широкой души.
При этом о нем ходит множество анекдотов.
«Труба со мной, вечером «Снегурочка»-2» Источник: https://trumpetclub.ru/petr-lyamin.html
«Идёт по Москве солист Императорских театров Пётр Яковлевич Лямин. Встречает коллегу. Поздоровались. — «А не заглянуть ли нам, Пётр Яковлевич, в трактир?» — спрашивает музыкант. — «Отчего не заглянуть?»- отвечает г-н Лямин — «труба со мной, вечером «Снегурочка». Зашли в трактир. Выпили, закусили. Идут дальше. По дороге встречается им ресторация. — «А не желаете ли, г-н Лямин, отобедать?»- спрашивает коллега. — «Отчего же не отобедать — труба со мной, вечером «Снегурочка» — ответствует Пётр Яковлевич.
Зашли в ресторан. Отобедали, всё как положено. Идут дальше. — «А не зайти ли нам, Пётр Яковлевич, в «Сандуны» (т.е. в бани)?» — «Отчего же не зайти — труба со мной, вечером «Снегурочка». Зашли в «Сандуны».
Подходит солист Императорских театров г-н Лямин к Большому театру. Швейцар открывает ему дверь и говорит: «Здравствуйте, г-н Лямин! А Вы куда идёте?» — «Так ведь — «Снегурочка» — отвечает Пётр Яковлевич. — «Снегурочка», г-н Лямин» — говорит швейцар – «третьего дня была!»
П.Я.Лямина регулярно увольняли из Большого театра и снова принимали обратно. За виртуозную и ни с кем не сравнимую игру на трубе. Он был не только мастер, но и новатор.
Однако на санкции в отношении своей кандидатуры отвечал с весьма своеобразным юмором.
По воспоминаниям Кирилла Кондрашина:
«Трубачом тогда работал Лямин Петр Яковлевич — блестящий музыкант и страшный пьяница. Он всегда приходил поддавши и очень капризничал. Когда Орлов попросил его на репетиции сыграть стоя, он сказал: «Нет, я стоя играть не буду». Его долго уговаривали, он снизошел: «Ну ладно, на концерте я встану». На концерт он пришел, еще добавив хмеля, и, когда это место подошло, влез на стул и так, стоя сыграл. Надо сказать, что он обладал особым грубоватым, народным чувством юмора. В Большом театре он работал много лет. Причем его выгоняли раз двадцать, а так как он был талантливейшим самородком-трубачом, его постоянно принимали обратно. Мне о нем рассказывали мои родители. Он постоянно играл за сценой сигнал в «Пиковой даме», в сцене в казарме. И однажды он пришел в таком состоянии, что к началу спектакля было ясно — он ничего сыграть не сможет. Его попросили уйти. Он удалился, дошел до Петровских ворот, где был тогда трактир, постоянно ему «подшефный», нанял извозчика, напоил его, подгадал, когда спектакль кончился и все музыканты выходили, положил пьяного извозчика в пролетку, сам сел верхом на лошадь и, держа трубу, играл этот сигнал, дефилируя по Петровке мимо артистического подъезда Большого театра. Вот таков был его юмор.» https://www.litmir.me/br/?b=283726&p=12
Из воспоминаний Тимофея Докшицера:
Много лет назад в антракте генеральной репетиции к оркестровому барьеру подошел старейший работник театра, бывший трубач, а потом дирижер сценического оркестра Петр Яковлевич Лямин. В то время он был уже на пенсии. Оркестранты стали ему жаловаться: дескать, u плохо играем, неинтересно, а на сцене Бог знает что... Лямин, глядя сверху в "яму", ответил: Здесь все высоко, все профессионально и прекрасно. Цените эти счастливые годы работы в театре." https://www.rulit.me/books/trubach-na-kone-read-226562-33.html
Вот еще один известный эпизод:
"Однажды его в очередной раз выгнали — это было в годы нэпа. Директором театра тогда работал Экскузович. А дирекция помещалась на Пушкинской улице, — такой большой желтый дом, где жил Собинов (что увековечено мемориальной доской). На углу, где теперь театральная библиотека, тогда был обычный жилой дом с коммунальными квартирами, где жил Лямин на пятом или шестом этаже.
А кабинет Экскузовича выходил окнами на Большую Дмитровку, ту самую улицу, куда выходили и окна ляминской комнаты. Итак, этот артист-трубач, выгнанный за пьянку, разозлился и организовал такое представление. В летнее время он нанял проститутку, дождался, когда Экскузович пришел в свой кабинет, открыл окна, заставил эту даму раздеться, поставил ее в соответствующей позе в окно, просунул между ее ног трубу и начал играть на трубе всякие романсы. Надо быть талантливым и отчаянным человеком, чтобы придумывать такие номера." http://www.tagmuscol.ru/Metodika/Knigi/Dirizheram/kondrashin_rasskazyvaet.pdf
И всё же вопрос в другом. Это ли главное в образе музыканта? Хотя, наверное, и эти детали подчеркивают его своеобразие..
Творческая личность своеобразна всегда. Давайте ценить то, что привнес Петр Яковлевич в жизнь людей своим исполнительским искусством, своим преподавательским трудом, став достойным учеником своего учителя, и своим неподражаемым юмором.
