Вид за окном категорически не радовал. На фоне соседних домов торчали обрезанные заботливыми коммунальными службами тополя, с которых уже пооблетела листва, сиротливо ежились несколько ёлок, да какой-то мальчишка бесцельно пинал мячик на школьной площадке.
-Одна радость! Это не я должна просиживать в школе кучу времени! – порадовалась Нина, которой страшно хотелось хоть чему-то порадоваться. Видимо, из врожденного чувства противоречия.
Родительские собрания в этом году проводили срочно и почему-то вне привычного графика. Казалось бы… что могут сказать родителям в октябре месяце?
-Ну, если бы это было только в школе ПП, я бы поняла! Крик «Спасите-помогите от Пашки и Полины» или что-то в этом роде… Но ведь у Мишки тоже назначили собрание, а ПП в Мишкиной школе точно не было. Ну, по крайней мере, я не слышала там о каких-то глобальных ужасах и разрушениях, - рассуждала Нина, советуясь с мужем, кто куда поедет. – Ну, ты – к Мишке, а я – к ПП, благо мне их родители доверенности выписали.
-Жалко, что всё в один день! – покачал головой Владимир. – Лучше бы мне с тобой съездить… мало ли что… А ты у самих ПП спрашивала?
-Естественно! Уверяют, что они нынче тихие, примерные и вообще почти даже ничего не делали.
-Вот это-то больше всего и смущает! – вздохнул Владимир. – Чего это они? Так сидишь и прямо-таки переживаешь, а что это твои племянники затеяли, а?
-Может, на них так отъезд родителей подействовал? – несмело предположила Нина. – Хотя нет, вряд ли…
Так толком ничего и не придумав, они утвердили первоначальный план присутствия на собраниях, и теперь Нина рассматривала тоскливый школьный двор из окна кабинета второго этажа.
Классная у Пашки и Полины осмотрела собравшихся родителей, откашлялась и начала рассказывать, что собрала она их тут для информации о проведении некоего загадочного тестирования детей.
-Понимаете, это социально-психологическое тестирование школьников… оно добровольное, поэтому мне надо, чтобы вы расписались, что его разрешаете. Это такое анонимное, ой, то есть конфиденциальное психологическое тестирование, но результаты будут показаны ребёнку. Нет, родители тоже могут их потом узнать – надо будет заявление в администрацию школы написать.
-Так какое же оно конфиденциальное, если администрация будет знать результаты? – уточнил один из пап, сидящих в последних рядах.
-Ну, мы же никому не скажем! – классная сделала «большие глаза» в знак возмущения.
-А зачем оно вообще надо? – заинтересовалась одна из мам.
-Ну, чтобы отследить детей, которые поддаются чужому влиянию, возможно криминaльнoмy, которыми могут манипулировать.
-Спасибо, не надо! Я и так про своего ребенка всё знаю, нам тесты не нужны, - пожала плечами мама, задавшая вопрос.
-Это вы так думаете! Все так думают! – снисходительно фыркнула классная. – Я сейчас позову школьного психолога, она как раз по нашему этажу бегает, она вам объяснит, что вы не правы.
Родители живенько заинтересовались, а смартфон Нины брякнул сообщением от Владимира.
Эта 8-я книга из серии "Убежище".
Первая книга этой серии начинается ТУТ.
И она, и все остальные есть в Навигации по каналу. Ссылка ТУТ
Короткие "односерийные" публикации можно найти в навигации по отдельным публикациям. Ссылка ТУТ
Ссылки на книги автора можно найти ТУТ
Все картинки, использованные в статье, взяты из сети интернет для иллюстрации
-Собрание по разрешению на какое-то тестирование! Я сказал, что отказываюсь – у Мишки есть собственный психолог, она его знает лет с трёх, правда, когда Мишка стал жить с бабушкой, её услуги Михе больше и не нужны. Но, если будет необходимость, он сходит к той, которая его знает и пообщается с ней. А подпускать к своему ребенку непонятно каких спецов с непонятно какими тестами я не собираюсь!
Нина только улыбнулась, порадовавшись, что повод для собраний был таким пустяковым, впрочем, через несколько минут, она поняла, что была неправа.
Когда в класс вошла девушка, представившаяся школьным психологом и, узнав, что кто-то не соглашается подписать разрешение на тестирование, с жаром бросилась в бой!
По её словам выходило, что родители совсем не знают своих детей, мешают работе специалистов, и вот в прошлом году было три отказа, но все эти родители были абсолютно неправы!
Уважаемые читатели! ВНИМАНИЕ! Сегодня ТРИ ЧАСТИ!!! Не пропустите!
-Одна мамаша всё чего-то боится, такая зажатая, закомплексованная, даже отказ писала на весу, скорчившись на банкетке в три погибели! Вторая сказала, что боится, что эти данные куда-то попадут и испортят будущее ребёнку, а третья, это и вовсе смешно! Там такая мама сложная, что понятно, отчего ребенок вечно себя ведёт, как партизан на допросе. Вообще мне не хочет ничего говорить. А вы? Вот вы… вы – будете четвёртой! – обратилась она к маме, тихонько улыбающейся на протяжении всей этой речи. – Разве может неспециалист анализировать поведение несовершеннолетнего?
-Может, конечно! – уверенно ответила любопытная мама.
-А я вам, как дипломированный психолог, которого профессора международного уровня учили, ответственно заверяю, что не может! Вот вы, вы, кто по профессии?
-Я? Психолог как раз. Нет, в школе я не работаю, а всего лишь в вузе преподаю… Правда, видимо, не в том, где вас учили «профессора международного уровня».
Облом был заметен невооруженным глазом, как цветовое пятно теста Роршаха.
-И всё равно… всё равно вы не правы! – зло прищурилась на доброжелательную оппонентку психолог. – Так не будете давать согласия?
-Конечно, нет.
Нина тоже не собиралась соглашаться на какое бы то ни было тестирование. Просто потому, что мама близняшек как раз была коллегой спорщиц, и неоднократно говорила, что дети у неё развиты не нормально, а экстремально.
-Но с этим ничего не поделать – остаётся только терпеть… - флегматично вздыхала она.
Всплеск оживления после визита школьного психолога продлился недолго и все снова погрузились в сонно-отстраненное состояние, равнодушно разглядывая многочисленные схемы и кадры презентации, посвященной тестированию, которую показывала на доске им классная руководительница.
Нина жалела, что пришла, косилась в окно, тосковала, и тут случайно расслышала в непрерывном потоке шёпота за спиной: