Года три назад, я решил внукам показать мою малую родину на Новотатарской, где я вырос. На месте моего дома были заросли американского клена, заброшенный вид участка действовал удручающе. Там где раньше била ключом жизнь и кипели нешуточные страсти, было кладбищенское запустение. Далее мы пошли в Казанский речной порт, где так любили по вечерам гулять жители города, смотрели ледоход, 22 апреля встречали дизельэлектроход «Ленин», ежедневно смотрели на прибытие единственного газотурбинного судна на подводных крыльях «Буревестник». Но, к сожалению, нас и здесь коснулось разочарование, территория речного порта была огорожена металлическим забором, так что полюбоваться мы смогли только издали.
На территории Новотатарской слободы находились автовокзал, Татмазарки – старое татарское кладбище, завод Точмаш, Меховая фабрика, макаронная фабрика, нефтебаза, завод Азербайджанских вин, Пивзавод, ликероводочный завод. Так же Промбаза, где было неплохое снабжение. Поэтому мы в шутку пели на мотив песни «Червона рута»: «Червонец в руки и шукай на промбазу…» Ну и конечно же речной порт! Здесь была своего рода дорога жизни, но об этом позже.
К одиннадцатому причалу подходили комфортабельные суда с иностранцами, к десятому с советскими туристами, к девятому двухпалубные пассажирские суда и «Буревестник», далее шли метеоры, ракеты, ОМики и МОшки. Но сегодня я хочу рассказать про иностранцев.
В основном, конечно, прибывали немцы. Это гордый и себялюбивый народ, но в то же время простой в общении, они никогда ничего не продавали, но охотно менялись на значки и различные сувениры. Мальчишки подходили к ним со словами «Каугуми», протягивали значки и в обмен получали жевательную резину. Лишь однажды нам с Ильдусом удалось купить у немца несколько блоков жевачек. Было это так. Мы заметили одного бюргера с дипломатом в руках, у которого глаза бегали в поисках кого то. Мы подошли к нему с вопросом: «Каугуми?», в ответ услышали: «Найн, найн!». Ну, нет так нет и мы направились в сторону третьего причала. Каково же было наше изумление, когда заметили что этот колбасник шел за нами. И только изрядно отойдя от своего причала, он продал нам жевачку. Здесь я познакомился со Стефаном, с немецким мальчишкой, мы с ним долго переписывались. Он был с Франкфурта-на-Майне, а это ФРГ, наши письма никто не вскрывал, никакого запрета нам не накладывали, поэтому, когда говорят, что в СССР была жесткая цензура на общение с иностранцами, считаю это полными вздором.
Правда, был один единственный случай, когда к нам подошел КГБшник и сказал, что если мы не уберемся в течение пяти минут с речного порта, то у нас будут неприятности. Это произошло, когда к нам прибыли японцы. Два японца вышли на газон, напротив причала и один другому показывал какие то приемы. Мы тогда с Марселем так же ходили на борьбу с элементами каратэ, естественно Марсель прекрасно владел этими приемами. Ильдус предложил Марселю вызвать япошку на спаринг, он стал отнекиваться, но все же мы подошли к иностранцам и стали с ними на жестах общаться. Вот здесь то нам и указали в какую сторону нам стоит идти.
Но самый продажный народ - это поляки. Они всегда выходили с теплохода с дипломатами, пакетами и продавали все, что у них есть. Могли даже снять с себя. Одна девчушка предложила польские джинсы «Одер», но на ней были джинсы «Левис». Ильдус попросил ее продать их. Она просто ответила, что сейчас сбегает в каюту и если найдет во что переодеться, то продаст. Через несколько минут она вышла в юбке и сделка состоялась.
В то время был дефицит нижнего женского белья, одна полячка предложила женские трусики, при этом задрав юбку, показала эти кружевные просвечивающие трусики. Это я к тому, на сколько купи-продажные отношения у них были. Поляки продавали начиная от польских нержавеющих лезвий, помады, теней, жевачек «Лелик-Болек», цветных пакетов, лифчиков, вплоть до презервативов. На вырученные деньги они у нас покупали радиотехнику. Были, конечно, и случаи разбоя, когда этих поляков заводили за кафе «Прибой» и просто все отбирали. Ну, что ж, это же были рыночные отношения, в которые нас так упорно затолкали, где действует закон: «Не обманешь – не проживешь!»
