Юля подскочила со своего места и принялась помогать Прасковье наводить порядок в изрядно пострадавшей от побоища комнате. Виктор Степанович отстраненно смотрел в бревенчатую стену, словно не замечая всего, что происходило вокруг.
- Пол чинить нужно будет, - ворчливо произнесла Прасковья, - а кто же это делать-то будет? Витьку ты, поди, с собой заберёшь? Вот и осталась я без мужика очередной раз. Всю жизнь свою горемычную маюсь, не видать мне счастья женского. Думала, что с возрастом напасть эта пройдёт или слабее станет, а там, глядишь, и подпущу к себе Виктора. Заживём с ним душа в душу, любить будем друг друга да помогать…
- На чужом несчастье счастья не построишь, - сухо парировала Юля, - а не думала, что нечестно это? Ведь не любил он тебя никогда, приворот твой тебе помог. У него же жена, дочь… Ты о них подумала?
- Я за всех думать не обязана, - огрызнулась Прасковья, - я, может тоже, дочь хотела… махонькую… чтобы ручонки свои ко мне тянула… мамкой называла….
Женщина отбросила в сторону чашку, которую только что подняла с пола, закрыла лицо руками и громко зарыдала.
- Разве я счастья женского не достойна? В чём моя вина, что уродилась вот с такой напастью? Я семью хочу, деток малых, мужа любящего! А вместо всего этого морда звериная и в памяти провалы. Что делала, кого заломала, ничего не помню.
Женщина тихо завыла и опустилась на деревянный пол.
- Что ты мне душу рвёшь? Чего ещё хочешь? Ты же за ним пришла, так забирай! – Прасковья подняла на Юлю красивое, заплаканное лицо. - Слушай, сколько тебе его супруга заплатила? Я больше дам! У нас золота много. Знаю, где клад зарыт. Всё отдам, только его оставь. Скажи, мол, не нашла я мужа Вашего… Она и успокоится… Я всё сделаю, по бабкам пойду, избавлюсь от напасти этой медвежьей. Заживём мы с Виктором, горя знать не будем. Прошу, не мешай нам… Не мешай, пожалуйста!
Юля недовольно смотрела на хозяйку:
- Я пришла не за Виктором.
- Нет!? – Прасковья от удивления слегка опешила.- А за кем? За мной?
Юля отрицательно покачала головой:
- Меня интересует Петровский Владимир Никифорович. Уроженец вашей деревни.
- Петровский? Вовка? Никифора сын? – удивленно произнесла Прасковья, а затем глупо спросила.- А Витька?
Юля промолчала, и женщина суетливо забегала вокруг неё.
- Так, значит, всё таки не за Виктором!? Ну, и хорошо, ну, и отлично! А Вовка… Вовка наш.. Так это… Хороший парень! Очень хороший, да вот беда: в тюрьме он сейчас! Давно сидит. Мы его в нашей деревне уже несколько лет не видали. А может оно и к лучшему, сама понимаешь, долго бы он здесь не протянул.
- Как в тюрьму попал? Украл чего или хулиганил? – перебила девушка Прасковью.
- Кто, Вовка? Да нет, ты что! Его мать, Аннушка, до чего же честная женщина. Второй такой во всей деревне не сыскать, и сына своего тому же учила. Вовка у неё парень золотой был, воспитанный. Добрый до ужаса и справедливый. Никогда человека в беде не оставит. Отца его медведь задрал…
Прасковья осеклась и внимательно посмотрела на Юлю, та хранила суровое молчание.
- Аннушка от Володьки до последнего скрывала тайну об особенностях наших, хотела, чтобы он нормальной жизнью жил. У него вроде способности эти и не проявлялись вовсе. И казалось бы, всё хорошо было до той поры, пока Вовка на зеков беглых в лесу не нарвался. Те его обидеть хотели, вот у паренька от страха дар-то тот и проявился. Взяли его. Можно было оправдаться, стоять на своём, мол, не видел ничего, вышел на поляну, а они все мёртвые… Да только Вовка с детства врать не приучен был. Сразу же всё и рассказал, мол, ничего не помню, ножичком угрожали, вот и стал защищаться... А кто же там разбираться-то будет? Закрыли Вовку, больше мы его и не видали... Да и в деревню эту он больше не вернётся. Неглупый парень, всё понимает. Не выжить ему… Нет мужикам нашим жизни здесь никакой, всё мы, бабы, виноваты…
Прасковья вновь закрыла лицо руками и громко по- бабьи, запричитала, коря свою тяжкую судьбинушку.
Юля вышла из комнаты, замерла на крыльце, любуясь восходящим, ярко-красным диском солнца, особенно красивым в деревенской тиши, и задумалась.
«Володя отпадает… Вселиться в человека, способного перевоплощаться в животного дьявол бы не смог. Это невозможно даже для него…. К тому же, из того что удалось узнать, можно сделать вывод, что Петровский Владимир - человек порядочный и совестливый… не похож он на того, кто мог бы быть одержим бесом… Не похож… Но кто тогда? Кто?
Уважаемые читатели, благодарю Вас за лайки и комментарии. Приятно чувствовать отдачу, понимать, что Вам нравится. Это очень помогает и вдохновляет. Всем большое спасибо!