В детстве мы очень любили зимой ходить на горку. Катались до состояния, когда штаны колом стояли и их запросто можно было ставить к батарее. У нас в станице было несколько любимых ребятней мест для катания. Наше любимое было на Соленом, так назывался район. Название свое получил район из-за кургана, из которого бил источник с холодной соленой водой. Таких родников в том районе было много, у некоторых жителей били прямо в огороде, как говорится экономия. Все родники стекали в реку. Итак, зима, морозы от души, снега навалило много. Нам лет по семь, самой старшей десять. У Люськи на Соленом бабушка жила, у которой собственно вся наша толпа грелась, ела и пила чай. Благо, такие набеги совершались только на зимних каникулах. Наша банда состояла из Люськи, ее сестры Ленки, Алки, Таи и меня, позже пришла еще и Инка. Катались мы в довольно глухом месте, ни людей ни машин, что нам и нравилось. Горке расположена в лесу, и выкатывались мы через дорогу к речке, иногда в саму речку бухались и тогда становилось не до смеха. Изрядно устав в уже мокрой одежде, проголодавшись, пошли мы к бабке Люськиной. По дороге болтали о всяком. Дома нас отругали, переодели в сухое, наши брюки стоящие колом поставили к печке, и нас она загнала на печь греться. -Ба, расскажи что-нибудь?- попросила Ленка и мы следом.-Сказки сказывать не умею - ответила она.- Ну Баа - канючили мы.-Ладно, слушайте. В войну к нам немцы пришли, и полгода стояли тут. Сами то они натворили беды, да прихвостни их еще больше лютовали. В ту пору много беженцев со всей России было. У нас все таки было поспокойней, чем в том же Воронеже или Питере. Мне лет десять было тогда уже, матери помогала вовсю. И жили у нас на краю станицы интеллигенты, скрипачи, то ли с Москвы, то ли с Питера. Мало того что культурные, так еще и евреи. Дочка у них была Эсфирь, Фира. Очень красивая и наверное талантливая. Евреи немцам как тряпка на быка и послали они полицаев из местных. Как я сказала, жили они на краю станицы, в маленьком домике, а вокруг поля да речка. Видели мы все. До конца дней не забуду этот ужас. Выволокли полицаи их на улицу, издевались да потом полуживых бросили. А Фиру сильно они, не выдержала она "любви" их, умерла. А среди этой шайки двое местных то, Федька Шумаков и Ленька Степанов, уж испугались они. Одно дело глумиться над стариками, другое убить. Бросили тело они и ушли.- А дальше? Ба?- нетерпеливо спросила Ленка. Нам это казалось страшной интересной сказкой.- Дальше ничего не было. Старики принесли в дом Фиру, приготовили к похоронам и повеселись. Обнаружил их староста, через пару дней, раньше опасался подойти, мало ли,может караулят немцы. Только с тех пор в этом доме никто не живет, а по ночам слышен звук скрипки. -закончила женщина. Мне эта история врезалась в память, всегда хотелось увидеть этот дом. Время быстро бежит, вот и школа позади, уже и два курса пролетели. Как то летом, после сессии я приехала в станицу на каникулы. Днем забот хватает, а вечером в клуб, на танцы. Там и встретились мы с девчонками. - А пойдем те туда? Все детство боялись, так уже выросли, пора. -просила Лена.-И правда, ведь это все лишь сказки - уговаривала я Люську. Та не хотела идти ни в какую, боюсь и все. - чего ты боишься то? В общем уговорили и пошли прихватив кавалера на всякий случай. Идти прилично, примерно километра три. На улице ночь глубокая, свет нигде не горит и когда вышли за станицу стало не по себе. Месяц едва виден из-за туч. И вот мы дошли. Как и много десятилетий назад дом стоял окруженный полями и с другой стороны рекой. К нашему удивлению окна и двери были целыми, да и дом не выглядел заброшенным. - Может там кто-то, живет? - шепотом спросила я девчонок. Они все таки в станице живут, а я редко бываю.- Никто там не живет. - так же шепотом ответила Люська. А наш кавалер по имени Леша уже тянул дверь. Дверь с легкостью открылась и мы вошли. Страха не было совсем, только жгучее любопытство. Внутри всего две комнаты, одна видимо кухня, другая как спальня. Жилище не выглядело запущенным, немного пыли и все. И тут мы услышали ее, скрипку. Грустная мелодия шла из спальни, несколько минут невидимый скрипач играл, потом наступила тишина, и грохот, словно упало что-то тяжелое. В спальне никого не было. Тут уже нас пробрало и вы ринулись на улицу. Выскочив из дома мы все увидели ее, Фиру. Полупрозрачный силуэт в светлом платье стоял в дверном проеме и грустно смотрел на нас. Страха уже не было, грусть осталась. Утром я спросила у своей бабули про эту историю. - Вся станица знала об убийстве, но сделать ничего не могли. И когда немцы ушли, они прихватили с собой и прихвостней своих. Лет через десять после войны, объявился Ленька. Его конечно судили за все, в том числе и за Фиру. Сам Ленька просил высшей меры, у самого духа не хватало. Как он мужикам до ареста еще рассказывал, видится ему Фира везде. Снится постоянно и звук скрипки ему мерещится. Боялся он сильно, видно перед смертью Фира прокляла своих убийц. И вот что интересно, дом Фиры не рушится, словно законсервировался. Ленька много отсидел, вышел, женился, только все его дети погибали да и жена после 3‑го в родах померла. Потом вторая жена ему все таки дочь родила, выросла девочка, только вот машина ее сбила. Лёнька запил сильно и повесился, в том самом доме. А Федька сгинул, видать в войну погиб. Туда ему и дорога. Дом Фиры и сейчас стоит и иногда слышен звук скрипки.