И вот я смотрю на свое отражение в зеркале, и меня тошнит. Возможно, это токсикоз, но, скорее всего, мне просто противно на себя смотреть – что же я за человек такой и как докатилась до подобной жизни.
И дело даже не в Ольге – я всегда ей завидовала и считала себя куда более достойной всех тех подарков судьбы, которые доставались ей, хотя новость о том, что ее дочь заболела, заставила меня вспомнить те времена, когда мы были так близки и делились друг с другом разными девичьими секретами. Но больше мне было обидно за себя – с каких это пор я стала зависеть от чужого мужа, следить за его телефоном, размышлять, будет ли он относиться к моему ребенку так, как к другим своим детям? И, наверное, Артур прав – я самая настоящая кукушка, бросила своего ребенка на деда с бабкой и довольная крутила роман с женатым мужчиной. Почему я это делала?
Внезапно мой взгляд упал на синий бритвенный станок, лежащий в углу ванной. Я так и не решилась выбросить его – станок моего мужа. Потерять его было также больно, как потерять брата, а я устала от этих потерь. Сын был живым напоминаем этих двоих – у него были глаза моего брата и упрямый подбородок моего мужа, каждый раз, глядя на него, я не могу отделаться от мысли, что его я тоже потеряю. Но напрасно я думала, что, отдалившись от него, я смогу выиграть время и построить надежную стену вокруг своего сердца – всегда найдется кто-нибудь, кто легко сломает эту оборону.
Я вернулась в комнату, взяла телефон и набрала номер, совсем забыв, что он меня заблокировал. Внутренний голос подсказывает мне – это к лучшему, не нужно так подставляться, но я уже приняла решение. Если бы не Ванечка, я бы помчалась прямо сейчас – заплатила бы деньги за такси, поехала ночным автобусом, все что угодно! Но сын мирно спал в своей комнате, а я решила, что он больше не будет страдать от моего безрассудства. Я легла в постель и всю ночь репетировала речь, которую я произнесу, как только увижу Артура.
Мы поехали утренним автобусом, и меня все еще продолжало тошнить, да и вообще я чувствовала себя неладно. Но желание увидеть Артура было сильнее недомоганий, к тому же это вроде вполне нормально в моем положении - чувствовать тошноту. К концу поездки в голове у меня гудело, а в глазах двоилось, но я не обратила на это особое внимание. Вызвала такси и поехала к дому Милы и Артура – ей, кстати, я о своем приезде не рассказала.
Протрезвонив минут десять в его дверь, я поняла, что Артура нет дома. Скорее всего, он на работе, решила я и заказала еще одно такси. Так как меня со вчерашнего дня тошнило, я ничего не ела с утра, и к тому времени у меня уже ноги тряслись от слабости. К тому же Ваня раскапризничался, и по дороге в больницу я думала – только бы он был на месте!
Наверное, я какая-то везучая – несмотря на все эти несчастья в жизни, я всегда добиваюсь чего хочу. Понятно, что в отделение нас не пустили, но меня узнала та самая медсестра, которая назвала меня кукушкой, и, видимо, сообщила Артуру.
Он шел по коридору, прямой как стрела, и такой безразличный, что мое сердце осыпалось осколками. Ванечка, конечно, его узнал и побежал навстречу, а я стояла посреди коридора, пузатая и несчастная.
Он остановился за несколько шагов, зло прищурил глаза и уставился на меня. Я постаралась улыбнуться как можно обворожительнее, но понимала, что выгляжу жалко.
- Что ты тут делаешь? – без предисловий спросил он.
Я беспомощно пожала плечами.
- Видимо, твой женатик дал пинка?
Я метнула в него свой самый яростный взгляд.
- Давай не при Ване.
Он ухмыльнулся.
- Раньше ты не так стеснялась.
Видимо, я опять ошиблась. И с чего я решила, что он – хороший человек? Меньше всего на свете я хотела, чтобы он видел мои слезы, но они предательски подступили к глазам.
- Ой, только не надо болото разводить, – скривил он губы.
Я схватила Ваню за руку и развернулась, чтобы поскорее покинуть это место и больше никогда не видеть эти холодные безразличные глаза. Во всем теле разливался жар, и я чувствовала, как мое лицо пылает.
- Нина...
Его голос прозвучал испуганно, и я обернулась. Он не смотрел в мои глаза – он смотрел на мои ноги: голубые джинсы стремительно темнели, и я почувствовала, как по ногам течет что-то горячее...
