Всё началось с ночных кошмаров моего восьмилетнего сына.
В то лето мы перебрались на постоянное проживание в дом, который строили более пяти лет. Арсений перешёл во второй класс новой школы. Я списала его кошмары на стресс, возникший от переезда, смены школы и обстановки. Пыталась помочь ему самостоятельно, однако мои попытки оказались тщетны. Последовали походы по врачам, обследования, разговоры с психологом. Все эти встречи, беседы и назначенные препараты совершенно не помогали.
Каждую ночь Арсений просыпался в холодном поту и с криком ужаса, наполняющим дом. Ни мои объятия, ни ласковые уговоры не помогали. Он кричал и кричал. Надрывно, безостановочно. И лишь выбившись из сил, замолкал и мгновенно засыпал. На утро мой ребенок не мог внятно объяснить свои сны и причину неистовых слёз. Он ничего не помнил.
Ситуация осложнилась и тем, что у Арсения возник лунатизм. Теперь по ночам он не только просыпался в истерике и слезах, но время от времени бродил по дому. Его стеклянный взгляд и невнятное хриплое бормотание пугали. От переживаний подкосилось и моё здоровье. В большей степени все проблемы оказались по женской части. Диагнозы обрушивались на меня один за другим.
Однажды в обеденный перерыв на работе мы разговорились с коллегой.
— Проклятие какое-то! — рассказывая о бедах в семье, сетовала я. — Чувствую, как теряю силы и веру. Каждый день живу с мыслями, что завтра не настанет. И Женька отдалился. Сторонится нас. Не смотрит ни на меня, ни на сына. Возвратится с работы - взгляд в пол. Поужинает и спать. Представляешь, ушёл ночевать из нашей спальни в гостиную! Мол, Арсений ему спать не даёт своими криками по ночам. Всё чаще и чаще на работе задерживается. Думается мне, придёт тот день, когда он не вернётся домой. А ведь как жили, душа в душу! А что теперь? Ох, Анечка, сердце моё болит! — я не смогла договорить, к горлу подкатил ком и хлынули слёзы.
— Машенька, милая, а что если и впрямь проклятие? — с дрожью в голосе заявила Анна.
— Да это я так, к слову сказала. Ну, какое проклятие? Двадцатый век на дворе. Чепуха. Мракобесие! – отрезала я.
— И всё же, Маша, если передумаешь, дам я тебе адресок хорошей бабушки. Многим говорят помогла.
— Ладно. Не бери в голову. Навалилось всё, вот и наболтала я лишнего, — отрешенно ответила я и отправилась работать.
Часы показывали половину шестого, когда я отворила дверь дома. К этому времени сынок уже должен был вернуться со школьной продленки. Свет во всем доме оказался выключен. Привычных звуков телевизора не слышно.
— Сеня, ты дома? — окликнула я.
— Мамааа! — раздался протяжным эхом голос сына со второго этажа, где находилась комната сына.
— Почему ты сидишь в темноте? —спросила я, снимая с себя верхнюю одежду.
— Мамааа! — снова раздалось сверху.
Я замерла. Только сейчас я поняла: голос сына звучит необычно, будто это и не он вовсе.
— Сеня? — позвала я, преисполненная плохим предчувствием и страхом.
На ватных ногах, хватаясь за перила, я нерешительно двинулась на второй этаж. Оказавшись у закрытой двери спальни сына, медленно приоткрыла её и заглянула внутрь. В полумраке я протянула руку и включила свет. В детской никого не оказалось.
Вдруг до моего слуха донёсся звук открывающейся входной двери. И из коридора послышалось:
— Мам, я дома! Извини, задержался. С ребятами играли у школы в снежки. Ты не сердишься?
Я стремглав бросилась вниз. Мой Арсений стоял на пороге. Весь в снегу, он отстукивал заледеневшие варежки.
— Совсем не сержусь, моё солнышко! — и я крепко прижала его к себе, чувствуя, как моя одежда мокнет от тающего снега.
Мысли о том, кто мог быть в его комнате, не давали мне покоя. И всё же в скором времени я внушила себе, что мне всё привиделось. Ссылаясь на усталость, переживания и постоянный стресс.
Этой ночью я осталась спать в комнате сына. Супруг на первом этаже, в гостиной. Глубоко за полночь я услышала шлепанье босых ножек Арсения. Уж его поступь я с чужой не перепутаю. Он прошёл по комнате и направился вниз по лестнице. Проснувшись, было собралась последовать за ним и испытала шок. Сеня мирно спал рядом со мной! При этом внизу продолжали раздаваться шаги. Я спустилась на первый этаж и заглянула в гостиную. Супруг тоже крепко спал. Неожиданно за моей спиной снова послышался топот. По удаляющимся шагам я поняла: кто-то или что-то направилось вверх по лестнице. В это же мгновение донёсся громкий хлопок закрывшейся двери, за которой остался мой сын. Послышался отчаянный крик Арсения.
Далее всё происходила как в тумане. В одно мгновение я оказалась на втором этаже. Дверная ручка не поддавалась. Я не могла открыть эту чёртову дверь! Происходящее напоминало фильм ужасов. Отличие лишь в том, что всё происходило наяву и в реальном времени. Подоспевший на крики супруг, как и я, не мог ничего сделать. Женя попытался вышибить дверь. Всё это время Арсений душераздирающе кричал.
— Боже, что ж это делается! Господи, помоги! — в отчаянии, захлебываясь слезами, взмолилась я.
И дверь открылась. Ни криков, ни звуков. Всё прекратилось в одно мгновение. На кровати лежал Арсений. Холодный, бледный, с синими кругами под глазами. Удивительно, но кажется он спал.
— Сенечка, сынок, — обнимая его, прошептала я, — Что произошло?
— Я хочу спать, мамочка. Пожалуйста, дайте мне поспать, — погружаясь в глубокий сон, прошептал Арсений.
Я смотрела на оторопевшего мужа и не понимала, что нам делать.
