Сколько встреч замечательными людьми подарила мне моя профессия. Журналисты поймут. Сегодня опять решила вспомнить из старенького…
«Только не называйте меня Владимир Иванович», – так началась наша беседа с Владимиром Ухиным, знаменитым ведущим передачи «Спокойной ночи, малыши», с дядей Володей, как называли его все российские юные и взрослые зрители. (Сейчас эту передачу можно увидеть на телеканале «Карусель» – прим. автора.)
– Вы стояли у самых истоков появления передачи для детей на телевидении. Кто был виновником её рождения?
– Несколько человек принимали участие в создании этой сказки. Детская наша редакция, Власова – художница, которая придумала и Хрюшу, и Филю. Володя Шинкарёв такой был, режиссёр и художник. Пригласили и меня. Сначала была передача, которая называлась «Вечерняя сказка». Шла она два–три раза в неделю. Мы были и ведущими, и за кукол говорили. Но первой считают передачу с появлением Мямлика и Шустрика, Буратино. Об этом помнят лишь сорокалетние. Тогда появились актеры из театра Сергея Образцова. «Спокойной ночи, малыши» выходит с 1 сентября 1964 года.
– Передача сильно изменилась за эти годы. Как Вы относитесь к этим новшествам?
– Считаю, что изменилась в худшую сторону. Зря убирают ведущих. Нельзя, чтобы кукла, какая бы она ни была, сама руководила: ты вот ложись спать. Это должен делать взрослый, но ни в коем случае не назидательно. А они считают, что это новое. Песню «Спят усталые игрушки» убирали 15 раз, и 15 раз она возвращалась. Потому что это любимая детская песенка.
Конечно, у каждого своё видение, но я считаю, что передача стала хуже. Взять показ мультфильмов. Фильм режут, остаётся чуть ли не третья часть. Раньше передача шла 25 минут, а сейчас?
– А кто пишет сценарии?
– Профессионалы писали. Например, Эдуард Успенский. А потом этим стали заниматься и режиссёры, и редакторы. Гастрольные же программы составляем сами.
– Гастроли – это личная инициатива артиста? Или Вас редактор зарабатывать отправляет?
– Только сами. Командировочных нам не оплачивают. Часть денег, 30 процентов, мы должны отдавать своей передаче любимой, как-то подкормить.
– Вы на концертах показываете, как управлять куклой. Не боитесь разрушить детские иллюзии?
– После концерта я выношу Филю и громко гавкаю. Детишки все отскакивают. Они всё равно воспринимают кукол как живых.
Фотографируются и спрашивают: почему Хрюша молчит? Объясняешь, что устал. Верят. Это уже проверено моим тридцатилетним опытом.
Есть, правда, один нехороший момент. Нельзя приводить на такие представления двухлетних детей. Они еще не понимают, о чём мы говорим. В театр Образцова, например, пускают только с 5 лет. И родителей выгоняют, чтобы не было их в зале. Они только портят обстановку.
– Что, на Ваш взгляд, главное в детской передаче?
– Разговаривать с детьми наравне, как со взрослыми. Причем все меня на «ты» называют. Самое высшее достижение, считаю, в моей специальности – ведущего «Спокойных ночей».
– Что сложнее – быть ведущим или озвучивать кукол?
– В каждом деле свои сложности. Работа актёра в передаче «Спокойной ночи, малыши» очень трудная. Всю программу – в неудобном положении: сидя, лежа. Попробуйте продержать вытянутую вверх руку полчаса, даже со спичкой. Тут без тренировки не обойтись. Я, например, не только актёр. Окончил институт физкультуры и спорта. Мастер спорта по лыжам и волейболу.
– Расскажите какой-нибудь забавный случай из вашей съемочной практики.
– Мы с Хрюшей и Филей должны были рассказывать детям правила дорожного движения: как обходить троллейбус, в какие двери заходить и так далее. Тогда передачи шли «живьём», без записи. Получилось так, что предыдущая программа закончилась на 10 минут раньше. Нам редактор говорит: «Работайте 35 минут». Текст, конечно, какой-то есть, «рыба», как мы говорим. Пришлось от себя лепить. Я говорю шёпотом: «Давай о правилах дорожного движения. Ты задаёшь вопрос, я отвечаю». Если не знаешь, то даёшь условный сигнал – артисту по боку. У него ведь голова на уровне моих колен. С Филей у нас такой договор был: гавкает один раз, значит, задаст наводящий вопрос. Если два раза – сиди, молчи, без тебя будем говорить.
Рассказываю-рассказываю, и вдруг – «затык». Не знаю, что сказать, толкаю Филю (Толчинский тогда его озвучивал), тот «гав». «Дядя Володя, у меня к вам вопрос». А Филя: «У нас в Москве появились одновагонные четырехдверные трамваи, чехословацкие. Так в какую дверь нужно входить, а в какую выходить?». Я понятия не имею. Улыбаюсь, а сам ему по ребрам. Толчинский сначала пособачьи завыл, а потом уже своим голосом. Говорю: «Я думаю, на этот вопрос нам ответит Хрюша».
Хрюшей была Наташа Державина – очень остроумная. Хрюша хрюкал минут пять, а потом: «А я ведь на трамваях не езжу, всегда пешком хожу». Она мне подсказала мысль. Я тоже сказал, что хожу пешком, чего и пожелал ребятам и их родителям. Мол, здоровья от этого больше будет. А Филе говорю: «Раз у нас Филя на трамваях ездит, пусть и ответит». Думаю, раз задаёт, значит, знает. Филя бьёт меня по ноге – «не знаю», а я его. Но Толчинский тоже был артистом находчивым: « Я так считаю. В часы пик на остановке стоит толпа…». Господи, усложняет задачу. «Я буду в те двери входить, куда пойдёт толпа». Никто ничего не понял. Мы такие письма получили: уволить нас надо. Запутали бабушек, дедушек совсем. В какие-то двери толпой входить, а в какие выходить. Пришлось делать дополнительную передачу и разъяснять. Оказалось, во все двери.
– А почему «Спокойной ночи, малыши» шли в прямом эфире? Это же трудно.
– Самые лучшие передачи делаются только «живьём». Всего себя отдаёшь первому дублю. Я два года работал на японском телевидении. Там это система. Один раз запнулся, запутался, так они это всё в прямой эфир и пустили.
– Чем Вы занимались в Японии?
– Помогали изучать русский язык. Я пробыл дольше всех потому, что включил в программу кукол из «Спокойной ночи, малыши». Сразу дети повалили смотреть, а с ними родители, бабушки, дедушки. Не знаю, почему, но за год прибавилось 800 тысяч желающих изучать русский язык.
Вообще Япония – страна-сказка. И я как сказочник побывал в ней. Лучше нет страны по отношению человека к человеку. Там по окончании работы сослуживцы говорят друг другу: «Огромнейшее вам спасибо за то, что устали вместе со мной».
На прощание сказочник пожелал нам здоровья. Не думаю, что мы хуже японцев. Если есть у нас еще передачи, несущие детям и взрослым разумное, доброе, вечное, то, вне всяких сомнений, лучшие времена ещё наступят.
