ПРОДОЛЖЕНИЕ
Завершив шестидневный погром Тифлиса, персидский правитель шах Ага-Мохаммед посчитал задачу выполненной и вернулся в Муганскую степь, где и принял полный титул своих предшественников. Подробности персидского разорения не сразу достигли Санкт-Петербурга, но обрастая подробностями, все больше ужасали современников, не веривших в подобную жестокость по отношению к мирному населению. В век Просвещения немыслимым представлялось, что в самом его завершении возможно на младенцах испытывать остроту сабель, подбрасывая их вверх и перерубая пополам, подчистую уничтожать древние христианские святыни грузин, включая величественный Сионский собор, изощренно умерщвлять священнослужителей, сбросить в реку Кура с виноградной террасы собственного дома престарелого тифлисского митрополита, принуждать христиан глумиться над иконой Иверской Богомотери, установленной на Авлабарском городском мосту, а отказавшихся совершать кощунство безжалостно отправлять в потоки горной реки уже побагровевшей от крови убитых и т.д.
До 16000 молодых женщин восточный деспот угнал в рабство на потеху персидской знати и озверевшей солдатни, помимо остальных захваченных, обреченных на жалкую участь. Весь цветущий Тифлис с окрестностями вплоть до древнего Мцхета, в котором благодаря заступничеству нахичеванского хана уцелел только один собор с царскими погребениями, практически перестал существовать. Чудом уцелел только христианский монастырь на ближайшей к уничтоженному городу горе, где спаслось несколько десятков жителей под защитой Святого Давида. Персы по какой-то причине просто не поднялись к нему, находя выход жестокости, в угоду своему безжалостному правителю в самом обреченном городе. Шах Ага-Мохаммед не пощадил и знаменитые на весь восточный мир тифлисские минеральные бани, хотя и посетил их. Разуверившись в их целебных свойствах, не сумев избавиться от проклятия скопца, он приказал разрушить и их до полного основания.
Неизвестно сколько еще времени персидская армия с союзными закавказскими ханами и туркменскими всадниками предавалась неистовствам в поверженном Картли-Кахетинском царстве, если бы не пришло сообщение о движении Российских войск с Кавказской линии. Восточный деспот, превзошедший в жестокостях всех своих предшественников, предпочел за благо удалиться, не забыв про огромную добычу, которой щедро поделился с воинами. Командующий войсками на Кавказе генерал И.В.Гудович, получив первые сообщения о кизилбашском нашествии, сумел выделить из очень ограниченного контингента только 2 пехотных батальона с несколькими орудиями. Они не смогли бы сыграть решающей роли в случае военного столкновения с азиатскими полчищами, т.к. только на стенах захваченного Тифлиса, персы захватили больше 30 орудий различного калибра.
Под начальством полковника Сырахнева российские солдаты настолько быстро проследовали на помощь единоверной Грузии из крепости “Святого Георгия” через крепости Моздок и Владикавказ по едва расширенной тропе Дарьяльского ущелья, что перевалили Кавказский хребет уже через несколько дней после выхода в поход. Узнав об уходе восвояси персидских полчищ, они не направились к уничтоженным селениям, а остановились в местечке Душети древней резиденции князей Эристовых-Арагвских, получивший статус уездного города всего через несколько лет, войдя в состав Российской империи.
Подписав Георгиевский трактат летом 1783 г. императрица Екатерина II Великая обозначила российское присутствие в Закавказье, не стремясь вплотную вмешиваться в местные междоусобицы, которые повсеместно нарастали, как снежный ком. Так только правитель Картли-Кахетинского царства Ираклий II, от каждого из трех браков имел детей, которые не всегда подчинялись отцу и ладили между собой, сея вокруг себя непременные смуты и раздоры. В династические вопросы активно с большой охотой вмешивались соседние мусульманские владетели, в том числе турки и персы. В планы Екатерины Алексеевны совсем не входило втягиваться в крайне обременительные для бюджета страны войны, за тысячи километров на юге, не имея даже видимых позитивных перспектив для экономики державы. В то время Россия ничего не могла получить с этих территорий, кроме многочисленных проблем и осложнения военно-политической обстановки на южных, еще малозаселенных рубежах. Их с избытком хватало и в самой стране, в отличие от денег необходимых для продолжения масштабного обустройства протяженных границ, начиная от цепи крепостей Азово-Моздокской линии на Кавказе и возведения острогов на островах в Японском море.
Императрица Екатерина II Великая сразу по вступлению на престол, занялась подсчетами государственного бюджета и обнаружив значительную недостачу, сумела вернуть существенную часть из карманов елизаветинских вельмож. Однако ее ближайшие планы оказались настолько обширными и финансово затратными, что уже в 1769 г. впервые в России приступила к выпуску бумажных ассигнаций, курс которых неуклонно падал все последующие годы по отношению к металлическим деньгам. Не довольствуясь этим, преобразовательница страны, в этом же году впервые в российской истории обратилась к внешним займам, сначала в Голландии, а затем и в итальянской Ломбардии. Это позволило продолжить осуществлять грандиозные планы по обустройству огромной страны, в которые ни коим образом не входили военные конфликты с Персидской державой, которая хотя и переживала период упадка, но все еще оставалась серьезной военной силой для соседних правителей.
Отдаленность театра военных действий, трудности в снабжении войск, переброски резервов из внутренних районов страны, жаркий климат, нехватка привычного продовольствия для военнослужащих, зачастую отсутствие воды и др., учитывалось мудрой императрицей, которая не спешила в угоду очередной громкой победе, ставить под угрозу жизни своих военнослужащих. По нашему мнению, именно в этом следует искать причину того, что при Екатерине Алексеевне проводилась довольно взвешенная внешняя политика по отношению к Закавказью и всему региону, а не в том, что она постарела и устала от десятилетий руководства страной. Однако варварские действия шаха Ага-Мохаммеда по отношению к единоверному Карли-Кахетинскому царству, связанного договором с Россией и распространение им оскорбительных воззваний к местным правителям, задевающих достоинство россиян не могли остаться без должного внимания. Уже в конце 1795 г. в Военную коллегию поступили первые распоряжения готовиться к походу для наказания изувера, силой захватившего персидский трон и уже успевшего пролить реки человеческой крови.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.
