Попалось сразу несколько постов о том, какой бякой был Лев Николаевич, как он женщин терпеть не мог, за людей не считал. Странно, но самое умное замечание о модном женском движении в обществе сделал именно Лев Николаевич.
Я, конечно же, приведу его слова, но прежде небольшая вводная о гендерной стороне русской литературы. Почему-то многие социологи, исследующие эту сторону, считают, что основные характеристики для изображения русской женщины в литературе - зависимость и жертвенность. Например, И.Н.Тартаковская во вступлении к книге «Гендер для чайников» пишет:
«Ведь не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что <…> девушка-супермодель, на которую хотят быть похожи читательницы глянцевых журналов, совсем не Татьяна Ларина».
Однако если мы отбросим привычные стереотипы восприятия, то вынуждены будем признать, что именно Татьяна Ларина и есть та «супермодель», на которую хотят быть похожими читательницы нынешних глянцевых журналов.
Девушка из не очень богатой провинциальной семьи покорила, даже не прилагая к этому особых усилий, знатного генерала, обладающего значительным состоянием, героя войны, обласканного государем и близкого ко двору. Она становится хозяйкой светского салона и законодательницей мод в высшем обществе, в котором
пользуется всеобщим уважением.
В романе «Евгений Онегин» А.С. Пушкин обрисовал судьбу еще одной женщины – матери Татьяны. Старшая Ларина чувствует себя полной хозяйкой имения, которым и управляет по своей воле, облеченная доверием мужа:
Она езжала по работам,
Солила на зиму грибы,
Вела расходы, брила лбы,
Ходила в баню по субботам,
Служанок била осердясь -
Все это мужа не спросясь.
Ларина-мать воплощает собой вполне земной колоритный образ энергичной и самостоятельной женщины – образ, который легко вписывается в представления современной жизни. И таких героинь в русской литературе немало.
Очень часто многочисленные претензии предъявляются Наташе Ростовой: и пополнела, и забросила пение, и с пеленками носится. А почему Наташа должна быть такой, как хочется кому-то? У Наташи свой путь, и она сделала свой выбор, при этом ей никто не препятствовал. В своей семье она полная хозяйка, ей все подчиняются, в том числе и Пьер.
«Наташа Ростова, воплощающая толстовское представление о женственности, наделяется тем же комплексом свойств и признаков, которые присущи посредственному мужчине – Николаю Ростову, то есть в самом общем виде можно сказать, что женщина в своем наивысшем, образцовом варианте – это не более, чем посредственный мужчина» - такова точка зрения современного литературоведа. Это высказывание высветило очень важную тенденцию: моделируя образ идеальной или просто обычной женщины, точкой отсчета обычно берут мужской эталон и мужские ценности.
Если раньше общество навязывало женщине роль подневольной, беззащитной жертвы мужчины, то теперь от неё требуют быть его соперницей и обязательно превзойти мужчину в силе, самостоятельности и независимости.
Во времена Толстого "носилось неясное представление о новой женщине, об ее равноправности с мужчиной, развитой, ученой, самостоятельной, работающей не хуже, если не лучше, мужчины на пользу обществу..."
Л.Н. Толстой в свое время писал об опасности подобного направления мысли; сам он был убежден, что
«идеал совершенства женщины не может быть тот же, как идеал совершенства мужчины. Допустим, мы не знаем, в чем этот идеал, во всяком случае, несомненно то, что не идеал совершенства мужчины. А между тем, к достижению этого мужского идеала направлена теперь вся та смешная и недобрая деятельность модного женского движения, которое теперь так путает женщин».
Итак, в основе идеала, к которому современное общество побуждает стремиться женщину, лежат сугубо мужские, а отнюдь не женские ценности, которые общество пока ещё не готово принять как равнозначные мужским.
Муж, семья, дети, любовь – все это воспринимается маскулинным обществом как нечто второстепенное, мелкое и незначительное по отношению к производству и общественной деятельности – стандартным сферам занятий мужчин.
И не надо думать, что сейчас, в 21 веке, мы уже решили женский вопрос. Он будет решен только тогда, когда женщина получит право самой распоряжаться своей судьбой (хочешь - воспитывай детей, хочешь - трудись в производственной или общественной сфере, а хочешь - совмещай, если сможешь), а общество найдет материальные ресурсы, чтобы эту свободу выбора обеспечить.
Да, по Л.Н. Толстому, женщина, в первую очередь, жена и мать, и именно в этом она находит свое счастье. Однако великий писатель считал это предназначение женщины – рожать и воспитывать детей – равнозначным мужскому, а может быть, и выше всех занятий мужчин.
Об эпилоге "Войны и мира" здесь
Эти взгляды писателя находят отражение в эпилоге «Войны и мира». Л.Н.Толстой в диалоге Пьера и Наташи передает «самодовольные» рассуждения Пьера, которому кажется, что он призван дать новое направление развитию не только русского общества, но и всего мира (добродушная ирония автора явно ощущается). В ответ Наташа говорит о том, что она называет «пустяками», – о ребенке, его счастливом смехе, забавных шалостях. Судьбы мира – и улыбка ребенка… Для великого писателя эти понятия взаимосвязаны и одинаково значимы.
Это просто коротенькая заметка об одном высказывании Толстого.