В пять утра меня разбудил звонок из банка с каким-то супервыгодным предложением. Сбросила. Звонок снова – видимо предложение было очень срочное. Сбросила опять. Третий раз... Да что за...?! В трубке милый женский голос: "Что-то связь барахлит..." Я ей: "Это не связь, это у меня пять утра!"
Заснуть дальше уже не смогла и проворочалась с боку на бок аж час с лишним. Нет бы сразу встать, сделать зарядку и бодрячком поскакать охотиться на птичек, а я все никак не могла вытащить себя из постели. После зарядки все-таки собралась с силами и пошла искать кого-нибудь в ближайшей рощице. Иду по нашему микрорайончику, ловлю трясогузок и галок, разглядываю цветочки... Так и дошла до места.
Тем временем солнце поднялось уже высоко и птицы молчали – есть у них такое время, когда одни уже не поют, а другие еще не поют. Снять что-то волшебное в 8 утра летом почти невозможно и я просто бродила в тени сосен – очень соскучилась по ним в Хабаровске. Впервые в жизни увидела бузину и шла, напевая на "левый" мотив "В огороде бузина, в Киеве дядька".
И тут я наткнулась на какую-то неизвестную мне пичужку. Она не пела, а тихонько чекала. Раньше я никогда не различала подобный звук среди других, а теперь не только его услышала, но и увидела его обладателя. Правда, лишь через траву.
Пение птички было даже скорее похоже не на "чеканье", а на цоканье, как будто кто-то щелкает языком. Кстати, многие говорят, что появилось очень много птиц, которых ранее никто не видел в нашем поселке – горихвостки, щеглы, зарянки и даже коршуны.
Попытки поймать птичку в десяти метрах от меня на свои жалкие 120 мм практически не увенчались успехом. Солнце припекало все жарче и я повернула обратно. Выхожу к домам и, наконец, увидела коршуна. Правда, летал он так высоко, что мой объектив его не "взял". Я просто стояла, задрав голову, наблюдая его парение.
Вдруг позади меня слышу строгий женский голос:
– Простите, а вы кто?
Вот, друзья мои, что вы ответите на подобный вопрос? Я опешила и выдала (с легким сомнением, прокатит ли такой ответ):
– Челове-ек.
Голос дамы еще строже, брови у переносицы:
– А что вы тут снимаете?
– Просто снимаю. Разве нельзя?
И тут она выдает с облегчением:
– Ну слава Богу!!! Можно конечно!
Мои ощущения в тот момент не поддаются описанию, но на долю секунды я почувствовала себя полной идиоткой. А разгадка такого строгого допроса оказалась проста: кто-то из жителей позвонил этой даме (она местная активистка) и сказал, что по дворам ходит женщина с большой камерой и снимает тротуары, машины и трубы. Там у них какие-то свои дела с администрацией района и она очень обрадовалась, что я сама по себе.
Потом мы надолго зацепились языками, но самым смешным оказалось, что она знает не только меня и нашу семью, но и моя младшая дочь-ветеринар проводила какие-то там манипуляции с ее животными. В общем, не город-миллионник, а одна большая деревня.
P.S. Что касается таинственного источника чеканья, то знакомый орнитолог сказал, что это была садовая камышовка, а звуки, которые я слышала, – это "позывки". Раньше я даже не знала, что такие бывают, по привычке называя все птичьи звуки пением. Ан нет, язык птиц гораздо богаче, чем этого можно ожидать.
Почитать еще: