Начало. Глава 8
Ольга Николаевна протянула мне пачку бумаг. Мне из райцентра часто присылали. Выписки из стационаров, если кто-то в гопохоской больнице лежал. Данные новорожденных их мам. Хроников, которых выписывали под моё наблюдение и беременных. Я их здесь наблюдал всё как положено по протоколу, а на УЗИ и разные другие процедуры они ездили в город. Ну или мне что-то не нравилось, я отправлял гопоховский роддом. Вот и сейчас мне прислали карту Ники. Судя по записям и анализам... Я даже с места соскочил. Мои глаза наливались кровью. Я себя чувствовал быком на корриде, перед мордой которого потрясли красной тряпкой.
Кое-как успокоившись, я сел на место и продолжил приём. Ника пришла под конец приёма. Людей в коридоре уже не было.
— Привет, милый, — защебетала она, — я сегодня забрала своё платье. Оно просто чудо! Ты обалдеешь, когда увидишь!
— Ника, скажи, ты меня совсем за идиота держишь?
— Почему ты так говоришь? Я...
— Ты думаешь, я считать не умею? Или тупой такой??? — я закипал.
— Ты почему со мной так разговариваешь???
— Ника, я врач! Да, я не гинеколог, но читать я умею и считать, кстати тоже!
— Я не понимаю...
— Напомни мне, сколько мы с тобой встречаемся?
— Три месяца....
— Вот именно, Ника, вот именно! Три месяца! Даже если допустить, что ты 3aлeтeлa при самом первом нашем....знакомстве, у тебя никак не может быть шестнадцать недель!!!!! — я на неё уже орал.
— Я... я правда думала, что это твой... Коля прости меня!
— Ты хотела повесить на меня чужого ребёнка?????
— Нет! Я правда думала, что он твой! — она лупала на меня глазами полными слёз. Но меня эти слёзы совсем не трогали.
— Мало того, что ты хотела навесить на меня чужого ребёнка, ещё и захомутать пыталась! Зачем? Объясни?
— А ты думаешь ты такой весь добренький и положительный! Да нужен бы ты был мне тысячу лет! Я просто хотела уехать из этой глуши! Я жить хочу в городе! Мыться в ванне, стричься в салоне красоты, а не у тёти Маши. Делать маникюр и посещать спа. Хочу жить как в кино! Я устала кормить бабку и горшки из-под неё выносить!
— Должен тебя огорчить, я не собираюсь в город возвращаться, это, во-первых. Во-вторых, твой план провалился. Ты, наверное, не в курсе, но истории всех беременных передают мне. И, в-третьих, ...... шла бы ты!
Ника соскочила и начла на меня орать. Такого отборного мата я даже от грузчиков не слышал! Да даже зэки с поселения когда приходят к нам в посёлок так не ругаются. Минут пять она меня крыла, потом развернулась и вышла, хлопнув дверью так, что они чуть с петель не послетали.
Я выдохнул, сел за стол и рассмеялся. Вот я болван! Меня как Курбана тянут для жертвоприношения, а я иду смиренно. Тьфу! Но, как говорится, то хорошо, что хорошо кончается. И хорошо, что я родителям ничего не успел сказать. Вот бы они посмеялись над своими полудурком сыном! Из раздумий к реальности меня вернула Ольга Николаевна. Она приоткрыла дверь, всунула туда свою голову:
— Николай Викторович, я в процедурной всё закончила, тебе я ещё нужна? А то пойду.
— Нет, больше не нужна. Можете идти. Я сейчас тоже домой пойду.
Она прикрыла двери и уже даже почти ушла, как снова вернулась. Её шаркающие шаги очень хорошо было слышно в пустом коридоре.
— А вы что же с Виноградовой расстались что ли? Уж, прости, но ваши крики даже в процедурной было слышно.
Ей достаточно было моего взгляда и она снова прикрыла дверь и ушла. Когда стихли в коридоре её шаги, я засобирался домой. На улице был мороз, вьюга завывала и непроглядная темень Свет от фонарей не спасал положение. Я поднял воротник тулупа, спрятал нос, засунул руки в карманы и побежал домой. Не знаю как летом, но зимой здесь очень холодно.
Жизнь вернулась в своё спокойное русло. С Никой, конечно.ю мы сталкивались периодически, но она демонстративно отворачивалась. А сплетни про нас ещё долго не утихали. Приближались новогодние праздники. И я вдруг понял, что жутко соскучился по родителям. Нет, я им иногда звонил, но это ведь совсем другое. Меня немного останавливало то, что как же здесь деревня.... точнее целых две древни останутся без врача. Но в конце концов, жили же они как-то до меня! Купив заранее билет на поезд, я наконец собрался. Баба Фросе насувала мне гостинцев для матери. Мёд, орехи, какие-то банки, сало с безумным ароматом чеснока.
И вот я в городе. После тихих просторов таёжного поселения, он казался просто огромными каменными джунглями. Люди шли, не замечая друг друга. Им ни до кого не было дело. Стоит ребёнок на обочине плачет, сто человек мимо прошли, ни один не остановился. А тот оказывается просто потерял маму. Нашли. Мама вся зарёванная бегала по торговому центру искала его. Мужик какой-то упал и встать не может. Обходят мимо, один даже перешагнул. Оказывается мужик болен, у него ДЦП. А здесь всем всё равно.
Мама суетилась собирая стол. Тарелочки, ложки вилки, ножи, салфетки. Канапе, салаты в маленьких тарталетках, утка по пекински и небольшие пирожные, сделанные на заказ. Отец в костюме и галстуке. А я до того отвык от этого всего, от этого светского стола и галстуков. Мне было неуютно. Отец весь вечер сидел уткнувшись в телевизор, а мама всё расспрашивала меня о моей жизни.
— А девушку-то не завёл себе ещё.
Очень мне не хотелось рассказывать ей о своей неудавшейся женитьбе поэтому сказал нет. И про нину умолчал. Рассказывал о деде, бабе Фросе, Александре Васильевне и о других.
— Ну и нравится тебе такая жизнь?
Я задумался ненадолго.
— Да, мама, нравится.
А на улице пускали фейерверки, кричали: "С новым годом!".
Уже в час ночи я ушёл спать. Родители остались смотреть телепередачи.
С утра меня разбудили разговоры. Голосов было больше чем два. Оказывается у нас в гостях была мамина подруга с дочерьми, которые так и стреляли в меня глазками. Но какие-то они были...не настоящие что ли. Вот Нина она была настоящая. Даже Ника была настоящая, а эти как две куклы говорящие. Мне было безумно скучно. Да я уже и отвык вот так праздно проводить время. За время проведённое в деревне, я отвык от телефона, а все, включая мою мать их не выпускали из рук. Девицы так вообще каждые пять минут с кем-то переписывались и делали селфи.
Я постарался улизнуть от этого тихого веселья на улицу. Лифт был занят, поэтому спустился по лестнице. На первом этаже девушка тягала коляску. Помог ей её вынести на улицу.
— Ой, спасибо! Сейчас мало кто помогает. В основном мимо проходят. А Вы из какой квартиры? Я, по-моему, Вас здесь раньше не видела.
— Я к родителям приехал в 105.
— Ааа. Я всё равно их не знаю. Живём здесь уже два года и ещё никого не знаю. Так только соседку сверху. Всё время приходит ругаться из-за того, что ребёнок плачет.
— Так на то и ребёнок, чтобы плакать.
— Вы это понимаете, а она нет. Ну с Новым годом, пойдём мы погуляем.
Она пошла, а я смотрел ей в след. А ведь правда. И я когда-то не знал своих соседей. Меня дико раздражали крики ребёнка где-то сверху. Почему-то там в тайге все пытаются помочь друг другу, хоть и не прошено. А здесь...
Сходил к друзьям, поклонялись мы по городу, сходили в клуб. Я опять невольно сравнивал его с деревенским клубом
Выдержал я в городе два дня и засобирался обратно. Теперь там был мой дом.
Как же было хорошо в деревне! Все встречные здоровались. А воздух какой здесь! Свежий, весь пропитанный сосновой смолой и дымом от печи. Баба Фрося сразу начала хлопотать, собирая на стол. Я ей привёз подарок тёплую шаль. Так она даже заплакала от умиления и долго благодарила.
Первым делом я пошёл к Скородовым. Не знаю почему, но я прикипел к Глебу. Поэтому первое, что я сделал в городе, это набрал ему подарков. Целый мешок конфет и огромную машину на которой можно кататься, отталкиваясь ногами. Глеб гулял возле дома, под присмотром деда, который стоял задумавшись, уперевшись на палку. Мальчишка приметил меня и понёсся.
— Дядя Коля! Я так по тебе скучал! Ты где так долго был????
— Я ездил к своим родителям.
— У тебя есть родители???
— Да, представь себе, папа и мама.
Мальчик вздохнул.
— А у меня только мама и дед. А т давай ты будешь моим папой?
Я усмехнулся. Но мне было приятно.
Деду я подарил экспандер для рук и мундштук для его самокруток. Запреты не курить на него не действовали. Нина была дома. Она увидев меня улыбнулась.
— Привет. Ты уезжал?
— Да. Ездил родителей проведывать. Я тебе подарок привёз. Не знаю, подойдёт ли.
Ей я привёз тёплую шапку, шарф и рукавицы. Нина взяла это в руки, прижала к себе, щёчки её покрылись румянцем.
— Спасибо!
Столько искренности было в этом простом спасибо. И я вдруг вспомнил тех двух девиц, для которых золотые серьги и айфон предпоследней модели уже не были подарками, а так...сувениры и не больше. А Нина...такая простая и сложная была рада простым варежкам и шарфу. Вот она самая что ни наесть настоящая!