Неоли́т или новый каменный век — период человеческой истории, длившийся от 10 до 3 тысяч лет назад. Характерные черты неолита — лепная керамика, шлифованные и просверленные каменные орудия.
Керамика – это глиняная посуда, то есть различные горшки, слепленные из глины и обожжённые на огне. Поэтому наличие черепков на месте стоянок или стойбищ первобытных людей, определенно свидетельствует, что люди здесь жили именно в эпоху неолита. Во время неолита в лесной зоне одним из ведущих видов хозяйства становится рыболовство. Оно способствовало созданию определённых запасов, потому что рыбу можно было хранить, высушив (завялив) для длительного хранения или закоптив для среднесрочного. А если её сначала завялить, а потом хотя бы слегка подкоптить, то хранить можно до следующего сезона. В сочетании с охотой на зверя рыболовство давало возможность жить на одном месте круглый год. То есть именно в неолите люди перешли к оседлой жизни. Переход к оседлому образу жизни привёл к появлению керамики. Ведь горшки и вообще любая посуда очень нужны людям там, где они живут постоянно, в домах и поселениях, а при кочевой жизни горшки с собой не потаскаешь!
К чему я всё это рассказываю? Да к тому, что обнажающиеся в маловодные годы отмели буквально усыпаны обломками древних горшков, которые лепили люди эпохи неолита. Да, они их именно лепили, а не делали на гончарном круге, потому что в то время круг ещё не изобрели!
Керамика неолита называется лепной, в отличие от более поздней круговой, сделанной на вращающемся круге. У неё неровные, вылепленные руками стенки, без каких-либо следов вращения. Вся найденная здесь керамика относится к ямочно-гребенчатой, характерной для культуры, распространенной от побережий Балтиийского моря до Уральских гор. Сделанные в этом стиле горшки отличались довольно большим объемом до 50-60 л и узорами из многочисленных ямок, выдавленных по сырой глине деревянными палочками.
Штампики вдавливались неглубоко, также неглубоко делались по сырой глине царапки. Их предназначение понятно, это именно украшение. Используя штампики из рыбьих позвонков, мы получили такие же отпечатки, что и на черепках древних горшков.
Между ямками располагаются гребенчатые узоры, выполненные либо тонкими палочками, либо острыми рыбьими костями, либо штампами из кусков рыбьих позвонков. Мы с Сашей попробовали сделать реконструкцию этого процесса. Вот что получилось. Листайте галерею.
А вот многочисленные и довольно глубокие ямки, регулярно покрывающие всю внешнюю поверхность горшка, вероятно имеют определенное функциональное предназначение. Возможно, историки и археологи о нём знают, но я не встретил никаких ссылок на их функционал в тех обзорах по ямчато-гребенчатой керамике, которые сумел просмотреть. Дело в том, что на многих осколках сохранилась закопчённость внешних стенок, что свидетельствует об использовании этой посуды для приготовления пищи на огне. Но ведь поставленная на угли посуда потрескается и лопнет, возразят мне. Скорее всего, нередко так и было, ведь недаром так много обломков горшков на стоянках. Продлить жизнь горшка могут помочь глубоко вдавленные в глину ямки. Они, скорее всего, обеспечивали более равномерное прогревание глиняных стенок. Во всяком случае, то что они всегда не поверхностны, а глубоко вдавлены наводит на мысль об их не только художественном, но и функциональном предназначении.
На некоторых стоянках людей того времени битые черепки лежат сплошным слоем в десятки сантиметров, то есть люди жили в одном месте долго, десятки, а может быть сотни лет.
Что же их привлекало? Ну конечно, раз они были рыбаками и охотниками, то охота и рыбалка. Судя по расположению стоянок, в Молого-Шекснинской низменности люди поселились вскоре после схода ледникового озера, то есть порядка 5-6 тысяч лет тому назад. Более ранних стоянок времен мезолита (без керамики) здесь очень мало, а наиболее древних, палеолитических, нет совсем. Это подтверждает наличие на нашей территории сначала ледника, а затем Молого-Шекснинского ледникового озера.
В палеолите здесь жить было просто негде, потому что всё покрывал ледовый панцирь, а в мезолите такие места были лишь по берегам озера, в то время как неолитические стоянки располагаются именно на его дне. Это значит, что люди неолита поселились здесь после спуска озера Верхней Волгой, случившегося примерно в то время.
Некоторое представление о ландшафте той поры даёт вот этот снимок дна залива, сделанный с вертолёта ранней весной, до поступления в водоём талых вод. Зима была не очень холодная и малоснежная, тонкий лед и снег сошли рано, обнажив рельеф дна, который осушается лишь при минимальном уровне. В теплое время года он скрыт под водой, а зимой подо льдом и снегом. Минимальный уровень бывает обычно в марте, и увидеть этот рельеф удаётся редко. Мы видим здесь множество русел, проток, стариц и озёр. Это низменные мелководные участки, оптимально пригодные для нереста рыбы. Не надо забывать, что тогда не было на Волге плотин, и осетровые из Каспия поднимались на нерест до Верхней Волги и её притоков. Именно здесь нерестились огромные белуги, севрюги, русские осетры. По Воге они поднимались до Твери и Ржева, то есть проходили через Молого-Шекснинскую низменность.
До создания волжских плотин осетровых ловили в Костроме, Ярославле, Пошехонье-Володарске, Весьегонске, Белозерске и Рыбинске, который не зря унаследовал свое название от бывшей когда-то на этом месте Рыбной слободы. В реках бассейна Верхней Волги полно было и местной рыбы, щук, судаков, лещей, синцов и других непроходных рыб. Весной низменности заливались полыми водами, и рыба устремлялась сюда на нерест.
Не секрет, что наиболее продуктивно рыба ловится именно во время нереста. Запретов на такой лов в неолите точно не существовало, поэтому рыбаки тогда вполне могли за какой-то месяц заготовить годовой запас рыбы для всего поселения! В дальнейшем они занимались её переработкой и сохранением, рыбу вялили и коптили. Вероятно, люди в то время делали и ёзы, плотины перекрывавшие выход рыбы, зашедшей в озёра во время половодья. В таких плотинах устанавливались труба из древесного ствола, обычно из крупной осины с выгнившей, либо выдолбленной серединой, а позднее, сделанная из досок. Это сооружение было источником рыбы в течение летнего периода. Вход в трубу иногда открывали, часть воды вместе с рыбой выпускали, а на горловину трубы крепили сетчатый, либо плетёный из ивняка кошель. Рыбу брали по потребности, столько, сколько было надо для еды, а затем трубу опять закрывали. Перед ледоставом воду полностью по трубе спускали. Уходящую с водой рыбу собирали в одетый на трубу сетевой кошель. Вообще способов массовой ловли рыбы, дошедших к нам от древних времён, известно немало, так что рыбаки того времени точно не голодали.
Где же жили эти люди, как они спасались от лютых зимних морозов? Широко распространено мнение, что первобытные люди жили в пещерах. Конечно жили, но пещер на всех точно не хватит, да и в таких низменных местах, как Молого-Шексниское междуречье или Костромская низменность их в принципе не могло быть. А места эти для жизни рыбаков и охотников неолита были очень привлекательны. Ну действительно, не в шалашах же они ютились в суровую зимнюю пору? Строить срубы с горизонтальным расположением брёвен, не имея железных пил и топоров, при помощи каменных орудий технологически может и возможно, но довольно сложно и трудоёмко. Зато можно строить дома с каркасом из брёвен и земляными стенами. Таковы были длинные дома викингов, и по той же технологии, используя плетень из тонких веток и побегов ивняка, строили турлучные дома на Кавказе и хаты-мазанки на Украине.
Так что вполне могли древние люди строить довольно теплые жилища и без железных инструментов и даже без особых трудозатрат. Нарубить ивняк и поставить два слоя плетня, опирающихся на каркас из вертикально установленных брёвен, а потом засыпать промежутки между плетнями землей при наличии рабочей силы гораздо проще, чем строить срубные дома, работая каменными топорами. На вертикальных бревнах каркаса крепились стропила крыши, а кровля выполнялась из жердей, покрытых толстым слоем тростника, по которому легко скатывалась дождевая вода. Возможно, в низменных местах возводили они и свайные постройки, но скорее всего вблизи водоемов возводились временные жилища, типа крытых древесной корой чумов. Весеннее половодье заливало низменные участки, где можно было жить только временно, а постоянные поселения с большим количеством инвентаря и обломками керамики располагались, как правило, на возвышенных местах. Дославянское население края ещё тысячу с небольшим лет тому назад жило в таких жилищах в период промысла рыбы.
Такие временные жилища делали финно-угры, называя их вёжи. Недаром остров Вёжи на Костромском разливе, родина некрасовского деда Мазая, получил когда-то это имя, ибо деревня словен (ильменских славян) на этом месте была построена на месте таких временных жилищ. Понятно, что всё это предположения, остатков жилищ людей неолита до нас не дошло, но аналогичные постройки найдены в других местах, значит и здесь люди использовали сходную технологию домостроения. Следов неолитических жилищ не сохранилось, можно только предполагать, как они выглядели. Возможно, это были обтянутые звериными шкурами чумы, но всё же в лесной зоне более рационально строить каркасные земляные дома.
Земляные стены, плетни, брёвна каркаса, так же как обтянутые шкурами или корой чумы полностью поглотило неумолимое Время. Какие же следы хозяйственной деятельности и орудия древних людей оно разрушить не смогло? Кроме черепков на обнажившихся в маловодные годы отмелях удаётся найти и каменные орудия древних жителей края. На стоянках встречаются каменные топоры, наконечники стрел, ручные рубила и в большом количестве тонкие кремневые пластинки. Эти пластинки – части составных орудий. Их крепили в узких прорезях деревянных или костяных рукоятей. В результате получали острые ножи с удобными рукоятками и острым лезвием. Мы попробовали сделать реконструкцию такого ножа, закрепив пластинки в прорези расплавленной смолой. Листайте галерею.
На стоянках встречаются и другие орудия: топоры, рубила, наконечники стрел. Примеры этих орудий и наши варианты их реконструкции показаны на фотографиях. Эти люди ещё не знали металла и пользовались исключительно деревянными, каменными, керамическими и костяными изделиями. Наши реконструкции древних орудий показаны на фотографии ниже.
До недавнего времени было неизвестно, к какому этносу принадлежали люди культуры ямочно-гребенчатой керамики. Относительно недавно были получены данные генетических исследований. Оказалось, что в основном это были индоевропейцы с примесью монглоидного компонента. У представителей культуры гребенчатой керамики из устья реки Нарвы определена архаичная Y-хромосомная гаплогруппа R1a5 (R1a1b-YP1272, ныне исключительно редкая, и митохондриальные гаплогруппы U5b1d1, U4a, U2e1, что отмечает Википедия, все желающие могут туда обратиться. Не углубляясь в эти пока недостаточно изученные вопросы, хочу отметить, что гаплогруппа R1a характерна именно для современных восточных славян (русских, украинцев, белоруссов), а также поляков, балтов (пруссов, литовцев и латышей) и эстонцев. Интересно, что за пределами восточно-европейского ареала носителями этой гаплогруппы являются представители касты браминов в Индии. Говорили эти люди, скорее всего, на утраченном палеоиндоевропейском языке, следы которого прослеживаются как в санскрите, так и в языках балтов и славян.