В лесу ночь наступает стремительно, Иваш покрутил головой и сдвинулся в сторону. Через чащу идти не выйдет, он не Асм, в темноте не видит. Сам котяра отстал или вовсе убежал домой, как раз ведь время кормёжки. Мальчик зябко передёрнул плечами, быть одному в лесном мраке очень неприятно. Идти приходится выставив руку и мелкими шажками, что сильно раздражает.
Плечи оттягивает мешок речных камней, но не простых, а тех, что на закате искрятся. Он потратил много времени выискивая их, под чутким руководством Асмодея. Кот спал на прогретом за день камне у кромки вод, да дёргал ушами на треск насекомых. Ну, хоть не ворчал на перестук перебираемой гальки.
По настоянию матушек каждый камешек обернул пучком травы, чтобы не шумел и не высекал искры. Только от этого мешок раздуло, как бычий пузырь... Сухая ветка щёлкнула по лбу, Иваш отшатнулся, чувствуя острую нехватку слов.
— Жёваная ты душа... — Выдохнул мальчишка и остановился.
Взрослые в городе говорили что-то такое, по крайней мере созвучное, в похожих ситуациях. Тогда он не понял зачем, а вот сейчас дошло. Ещё как дошло! Иваш потёр лоб, резко развернулся и уставился на сверкающие во мраке две жёлтые точки.
— Больно? — Спросил Асмодей.
— Раздражает. — Буркнул Иваш. — Ты куда пропал?
— О! Я тут пообщался с такой дивной кошечкой, дикой, конечно... но для женщины это даже плюс, хе-хе. А ещё, пошли за мной, покажу кое-что! Только тихо, а то худо будет.
— Хуже, чем сейчас? — Пробурчал Иваш, всё же следуя за комком тьмы, что чернее ночи, и рукой отводя коварные ветви.
— Кратно!
— Что же там? Медведи, волки, а может, рыси?
— Хуже! Во много раз хуже! Самый лютый зверь, что вообще ходит под небом!
— Дракон?! — Выдохнул Иваш, чувствуя разгорающееся в груди пламя любопытства.
— Тю... бедная ящерица и рядом не валялась!
— Так что же там?
— Женщины!
— Э...
— Запомни, малыш, женщина — это слабое и беззащитное существо, от которого нет спасения или пощады. Они ломали самых стойких и бравых мужчин!
— Как-то не верится. — Прошептал Иваш, благоразумно принимая указания кота.
— Знал я одного героя... нет, даже ГЕРОЯ! Это такой воин, что даже на фоне других героев орёл орлом! Так вот, он кучу драконов задушил, а женщина носиком дёрнула и всё, нежилец.
Иваш едва увернулся от вероломно выскочившего из тьмы дерева, закрылся от лохматых ветвей. На голову посыпались иглы и лохмотья коры, кажется, даже пара шишек.
— Она его, что, носом убила? — Спросил мальчик, отряхивая волосы.
— Ну... можно и так сказать, но скорее холодным сердцем. Мужчины, они только снаружи твёрдые. Помню, один за день человек пятьдесят перерезал, как курей, а вечером сидел и ревел в таверне над сопливой песенкой.
Лес перекрикивается на сотню голосов, ветер шумит в кронах и разносит волчий вой. Иваш следует за котом уверенней, лунный свет просачивается меж ветвей и освещает путь. Нос мальчишки задёргался, а сам он остановился, как на стену налетев. Озадаченно закрутился на месте, бросая взгляды во все стороны.
— Что такое? — Участливо спросил Асм, едва сдерживая смешок.
— Не пойму... странный запах. Ты чуешь?
— Чую.
— Что это?
— Я же говорил, женщины!
Разлапистая ель нехотя сдвинула ветви под рукой мальчишки и по глазам ударил трепетный свет. Иваш охнул в ладонь и замер, прижавшись к стволу. На поляне вокруг костра танцуют женщины! Голые! Молодые! Огонь играет бликами на гибких, лоснящихся телах. Горячий воздух игриво вскидывает распущенные волосы. Женщины поют запрокинув лица к чёрным небесам и не прекращают быстрый хоровод.
Силы разом покинули Иваша, колени превратились в жидкую глину, а хребет в мятый тростник. Одновременно с этим, по телу прокатилась волна хаотичного возбуждения и ударила в голову, почти сорвав макушку.
— Они пахнут... хорошо... не как матушки... — Пролепетал Иваш, стискивая ствол ели до треска коры и маслянистого сока, бегущего меж пальцев.
— Потому, что это женщины! А не родственницы! Посмотри на вон ту, рыженькую с родинкой у пупка! — Промурчал Асмодей и тихонько засмеялся, услышав, как мальчишка сглотнул. — Да Аксинья душу продаст за такую талию! Маришка тем более! А рост! А как пляшут!
— Это просто хоровод... — Сдавленно пролепетал Иваш.
— Дурак, в женском танце, главное, чтобы тряслось всё что надо! А у этих вон как трясётся!
— Трясётся... — Мертвенно повторил Иваш, стеклянным взглядом наблюдая за ритуалом. — Кто это, Асм?
— Я же сказал, женщины!
— Я не про то... что зачем танцуют ночью у костра?
— А... ведьмы это, природного ковена, совершают ритуал во имя Великой Матери или что-то вроде того.
— Магия, как у матушек?
— Почти... не хотел бы, я чтобы Мари вот так плясала на кухне... гм... совсем не хотел бы!
Голоса девушек сплетаются с треском огня, что тянется к угольно-чёрному небу стреляя искрами. Хоровод распался, и ведьмы закружили вразнобой, всё сильнее распаляясь. Сверкание глаз, учащённое дыхание... Иваш стоит окаменев и боится моргнуть. В горле пересохло, руки и колени мелко трясутся. Не от страха, от другого чувства, доселе не знакомого.
— Куда! — Зашипел Асмодей и вцепился когтями в штанину.
Иваш рассеянно опустил взгляд на кота, тот вздыбил шерсть на загривке и распушил хвост, сверкая глазами.
— Я хочу... мне надо к ним... не знаю зачем, но... они ведь зовут!
— Не тебя! — Проклокотал котяра, оттаскивая подопечного. — Покажешься им, умрёшь!
— Умру?
— Да! Жуткой смертью!
Одна ведьма прекратила танец и всем корпусом развернулась к опушке, вгляделась в ели. Свет костра обрамляет точёную фигуру, обрисовывая важные изгибы и подчёркивая длину ног. Рыжая копна кажется продолжением пламени. Глядя на неё, Иваш ощутил, что за такую смерть и помереть нестрашно... Но что скажут матушки, если он сейчас умрёт? Огорчатся, наверняка...
Асмодей услышал хруст и треск, из-под пальцев брызнула мелкая щепа. Иваш, не сводя с ведьмы взгляда, отбросил кусок ствола и, с великим трудом, попятился. Тело сопротивляется, кричит вернуться, бежать к костру! К этим прекрасным женщинам! Адамантовая воля крошит плотские порывы, и с каждой секундой, парнишка пятится увереннее. Кот следует за ним, готовый прыгнуть на грудь и потащить, как кутёнка, за шкирку.
Наконец, оказавшись в темноте, Иваш обессиленно рухнул на землю. Шумно выдохнул и прошептал:
— Какая сильная магия...
— Да, неслабая. — Сказал кот кивая.
— Асм... а я тоже буду колдовать? Вот так, танцуя у костра и вознося хвалы?
— Ты? Ну... непохож ты на такого плясуна.
— Почему?
— Они на женщин и не смотрят... — Уклончиво ответил кот.
— Значит, я буду колдовать иначе? Не как ведьмы?
— Сомнительно. — Ответил кот, боязливо оглядываясь на огонёк костра, пробивающейся меж лохматых ветвей.
— Разве? У меня же получается всякое по мелочи...
— Ты будущий мужчина, а у вас другой удел.
— Какой?
Иваш приподнялся на локте и взглянул на кота. Глаза Асмодея полыхают, отражая далёкий свет, как демонические луны.
— Как и у всякого мужчины, огонь, сталь и смерть.
— Это... — Протянул Иваш, поднимаясь и отряхивая колени. — Грустно.
— Разве? Мальчик, мужчины поголовно мечтают о славной смерти в бою, чтобы потом о них песни слагали!
— Мне это не нравится. — Твёрдо ответил Иваш.