Старик ушел, а малец так и остался на поляне. Степан же, шокированный тем, что только что узнал, не мог даже пошевелиться. Если это – их сын, то кто же такой сейчас с ними живет? Это нужно было выяснить… А еще он и сам не знал, как можно будет выбрать не того ребенка, который с ними уже так давно. Он ведь ничего плохого не делал. Но и этого жалко!
К сожалению, пока он об этом раздумывал, поляна совсем опустела, и Степану не оставалось ничего другого, кроме как отправиться домой. Как же ему хотелось поделиться с Светланой своими сомнениями и страхами, тем, свидетелем чему он невольно стал! Невольно ли? Может, кто-то или что-то какой-то магией заставили его прийти именно в это место и именно тогда, когда там будут эти двое? Удивляться уже было нечему в этой ситуации.
Еще два дня прошли в мучительном наблюдении за Матвеем и тем, какой выход будет у этой всей истории. И Матвей будто бы знал о том, что приближается какой-то критичный момент, потому стал злым и нервным. Он уже будто не разговаривал с родителями, а зло рычал на них, хотя дома и в его поведении вообще ничего не изменилось! А еще вокруг начали пропадать вещи. Поначалу они ничего не заметили, но позже не могли то горшок найти, то метла куда-то запропастилась. Светлана уже начала пугаться и поговаривала, что это домовой на что-то разозлился, и тогда-то Степан и решился ей все рассказать.
Под предлогом, будто им нужно сходить к родне жены, Степан попросил младшего брата присмотреть за мальцом, но отправились они в лес, к ручью. Там можно было поговорить без лишних глаз и ушей. Да и к тому же мужчина втайне надеялся, что его жена все удивит своими глазами. Но надежды его не оправдались, потому у Степана не осталось другого выхода, кроме как рассказывать все самому.
- Помнишь, ты рассказывала, что встречала какого-то старика по пути к ворожее? – начал он, не зная, как лучше все объяснить.
- Да, и как ни странно, встречала его целых два раза! На одном и том же месте. Видимо, какой-то заядлый грибник.
- Или не грибник. Или вовсе не человек…
- Что ты имеешь в виду? – Светлана перестала смотреть на ручей, и уставилась на мужа. Что ж, ее нельзя было обвинять за такую реакцию.
- Я понимаю, что то, что я сейчас скажу, звучит бредово. Знаю, что, скорее всего, ты мне не поверишь. А если поверишь, то вся наша с тобой спокойная жизнь, спокойствие которой так дорого нам далось, пойдет прахом.
- Ты меня пугаешь!
- Я и сам напуган… Но не могу тебе не сказать, потому что есть кое-что важное, что непременно нужно решить.
Светлана сделала глубокий вдох, а потом повернулась к мужу всем телом и взяла его за руку.
- Говори. Что бы ты ни сказал, я поверю тебе, потому что никого ближе у меня нет и не было никогда.
- Тот ребенок, с которым ты вышла из дома отвести теленка, и тот, с кем вернулась обратно – это два разных человека. Черт… Я даже не уверен, что оба они – люди. Точнее… Почти уверен, что один из них – не человек вовсе, вот.
Выпалил это Степан быстро и бессвязно и даже закрыл глаза от страха. Говорить такое и в самом деле казалось чем-то ужасным. Потому что пока он это держал внутри, все оставалось будто бы ненастоящим, его тайной…
- Расскажи толком, я мало что поняла.
Мужчина согласился и принялся рассказывать все, что увидел и услышал. После того, как он закончил, повисла гнетущая тишина. Светлана обдумывала сказанное. Она не ругалась, не выглядела испуганной, в целом казалась совершенно спокойной, будто они обсуждали, что приготовить на обед, а не собственного ребенка. Или детей…
- Думаю, нам стоит сделать свой выбор, - сказала она наконец.
- Но как? Это же наш сын, и там тоже… Наш.
- Это верно… Но думать о том, что наш родной малыш, что так тяжело нам достался, бродит где-то в лесу один, что ему пришлось сделать что-то для Лешего, и мы не знаем даже, что именно… Это слишком много для одного маленького ребенка.
- Я согласен…
Они еще некоторое время посидели в тишине, и оба думали об одном и том же. Выбор этот нужно было сделать, он был очевиден, но от этого совсем не прост. Потому, что сидели они, не разговаривая, шелест в кустах позади заставил обоих вздрогнуть.
Видимо, не только Степан подслушивал разговаривающих на этой поляне, потому что к ним вышел тот самый двойник Матвея с зеленой кожей. Правда, теперь он еще больше был похож на какого-то Лешего, потому что на его ступнях вырос мох. Женщина немного вскрикнула, увидев его, но быстро взяла себя в руки. Она понимала, что это ее настоящий сын, которого украли очень давно.
- Вы правда так думаете? – спросил он тихо.
- Ты наш сын, как бы то ни было. И нам жаль, что все вышло именно так…
- Вы согласны взять меня домой?
Он все еще стоят в стороне, смотрел больше в землю, чем на родителей, и был таким худеньким и несчастным, что материнское сердце не выдержало. Она подскочила и бросилась к сыну, обнимая его. Следом уже их двоих обнял ручищами отец. Сколько они так просидели, не мог бы сказать ни один из них. Вывел их из этого состояния истошный вопль откуда-то со стороны деревни, и все трое вздрогнули.
Каждый из них прекрасно понимал, что это такое, и каждый из них только крепче прижался к остальным. Как же болело сердце Светланы! Она не знала, кто жил с ними все это время, но привязалась к нему, как к своему родному сыну, хоть тот и обманывал все это время. И ей было грустно, что им придется расстаться, потому что иного выбора нет, он должен занять полагающееся ему место.
А когда они наконец разомкнули объятия, то увидели, что никакой зелени на малыше не осталось, так же как и мха на ногах. Теперь перед ними стоял их Матвей, разве что невероятно худой и бледный. Степан взял мальчика на руки, и они втроем отправились домой. А дома…
Что было дома – и словами не передать, потому что это даже на жилой дом было не похоже. Лесной ребенок, уходя, разрушил все, что мог, не осталось живой даже табуретки. Но Светлана и Степан только улыбнулись, взявшись за руки:
- Что ж, видимо, это начало новой жизни? – сказала женщина.
- Похоже на то, - ответил ей муж.
