Эта история писалась для того, чтобы передать информацию нужным людям, которые были готовы попытаться помочь. В итоге, не помог никто. Не смог помочь. Но я почти не редактировала. Оставляю, как есть. Как было. Хочу поделиться продолжением про Веронику, написанным в 2017м году.
Нужно максимально кратко и информативно, к тому же без эмоций, описать одну историю. Мне сейчас без эмоций трудно, а рассказать надо. И вот я сажусь писать на ночь глядя. Сна все равно нет уже третью ночь, я закрываю глаза и вижу СИЗО. СИЗО, которое я никогда в жизни не видела и, надеюсь, не увижу. Это заведение для временно выбывших из привычной жизни людей я вижу не случайно. Там сейчас, как птица в клетке, мучается дорогой мне человечек. Искренняя, умная, добрая и очень красивая девочка Вероника. Веронике двадцать один год и ее судьба грубо сломана судьей Бутырского суда, в костюме, который ударил молоточком, огласив страшные цифры, поехал домой, взял собранный чемодан и отбыл в отпуск. Будет ли думать судья о девчонке, заехавшей мотать срок по его приговору на 8 лет и 6 месяцев? Сомневаюсь. Для него она лишь одна из многих. Получил ли он какие-то деньги за свое жесткое решение? Уверена, что да. Но не пойман — не коррупционер, так что нет смысла обсуждать судью: мотивы его поступка или личность. Тем более, что не совсем точно я выразилась, когда сказала, что судьба Вероники сломана этим совершенно заурядным человеком. Он внес свою лепту, поставил жирную точку в череде трагических событий, нарисовал крест на будущем девушки. А началось все задолго до него, поэтому не будем придавать судье важности, по крайней мере, до поры до времени.
…Многие знают мой рассказ «Горе», написанный в феврале 2015 года. Рассказ был моим первым произведением в прозе, главные герои «Горя» — Вероника и Леша. Это эмоциональное произведение, которое один человек назвал некрологом. Некролог так некролог, спорить я не стану. Рассказ «Горе» был выплеснут на экран откуда-то извне, не мной, а посредством меня. Я, как проводник, сидела и описывала как будто бы свое отношение к тому, что произошло. На самом деле моего участия в создании этого рассказа было очень мало. Разве что стучали пальцы по клавиатуре. А произошло тогда страшное: у юной, красивой, занятой делом — Вероника училась в институте и параллельно зарабатывала дизайном ногтей — девушки на руках умер ее двадцатипятилетний парень Алексей. Молодые люди были вместе около четырех лет и очень любили друг друга. Дети не должны переживать такие утраты, а она, безусловно, была ребенком. Оглушенная горем, Вероника едва ли находилась в нормальном моральном состоянии. Я помню, как у меня, тридцати пятилетней тетеньки, умер бывший, но любимый муж. Это, я вам скажу, очень выбивает из колеи — такое лайтовое выражение я подобрала. А на деле — на тебя просто обрушиваются небеса. Или целый мир. Или ты застреваешь в небесах одной ногой и висишь, а на тебя обрушивается земля. Это нереально больно. И это безусловно оправдывает человека, если он начинает глушить невыносимую боль. Я глушила ее крепким алкоголем. Думаю, человек находясь в послесловии такой страшной потери просто пытается себя убить. Подсознательно. Я знаю, как это больно. И поэтому, если Вероника пыталась заглушить эту рвущую тело и душу боль, напившись, — я считаю это оправданно. И понятно. Нормальным людям, — не ханжам, не чистоплюям. Вот только беда Вероники была в том, что она выпивала не всегда в хорошей компании. Якобы с намерением поддержать ее, девушку своего покойного друга, к ней прибился Сергей, чертовски похожий внешне на Лешу. Я заезжала к ней в то время, моей первой реакцией, когда я переступила порог дома, был шок. В кресле сидел… Леха? Когда я пришла в себя, я заметила, что отличия имеются: прическа, телосложение, кое-какие черты лица, но сходство просто невероятное. Это было подло с его стороны, вторгаться в личное пространство Вероники. Прежде всего, конечно, подло по отношению к его покойному другу, Алексею. Лично мне не понравилось ни само вторжение, ни Серега. Я свое мнение сказала, но это было всего лишь мое мнение — влиять на едва живую от горя Веронику я не пыталась, а может и надо было попробовать. Мне показалось, она не услышит меня, и я отстала.
Также подло, на мой взгляд, было то, что Сергей сотворил в дальнейшем. 4го апреля того же года, а именно, 2015го, — напомню, не прошло и полутора месяцев с похорон Алексея, — Вероника и Сергей возвращались откуда-то вечером, пьяные. Они сели в такси, Сергей вперед, а Вероника — назад. Таксист был нерусским, в Сереге спьяну, видимо, взыграло прошлое скинхеда, — он достал нож и порезал таксиста. После этого Сергей сразу подался в бега, а на Веронику вышла полиция. Их требования были просты: девочка, ты проходишь, как свидетель, но сдаешь нам Серегу со всеми потрохами. Вероника никого сдавать не стала. Что бы не натворил Сергей, ей и в мыслях не пришло никого сдавать полиции. Я понимаю ее, как никто. Да вот только, знал бы прикуп…
Вероника не давала полиции никакой информации, спустя год с небольшим потерпевший, — который, кстати, остался жив, — придумал и привнес в свое заявление новый сногсшибательный факт. Он указал, что Вероника держала его, пока Сергей наносил удары ножом. Почему это вдруг выяснилось спустя 13—15 месяцев — ума не приложу. Вероника очень миниатюрная девочка. Сядьте на заднее сидение и попробуйте обхватить переднее кресло — это непросто, а уж обхватить, да еще и держать человека, сидящего в нем здоровенного мужика — вообще утопия. Да и верю я Веронике, которая не ожидала, что Сергей набросится с ножом на таксиста. И уж тем более не собиралась никого держать, а испугалась, протрезвела, и боялась, как бы ей этим же ножом не досталось. Она выдохнула, когда Серега сбежал. И уж точно ей было не до того, чтобы интересоваться судьбой таксиста. Сама цела и дома оказалась, и слава Богу. После в деле появится еще один факт, который явился мотивом: якобы напали на таксиста с целью ограбления (у него с собой было 100 000 рублей). Это дело вообще формировалось долго и постепенно обрастало новыми подробностями. Я читала материалы дела, они действительно сказочные. Андерсен курит в уголке.
Произошедшее стало новым стрессом для Вероники, конечно не таким страшным, как тот, который она пережила полтора месяца назад. И уж конечно Вероника не могла подумать, что все плохое только начинается. Что же касается всей этой истории с Сергеем, — я ее не защищаю, но я понимаю, как все это могло произойти. Не инцидент в такси, а их связь в принципе. Во-первых, как я уже писала, он похож на покойного Лешу. Во-вторых, нас, женщин, в принципе тянет на плохих парней. И в-третьих — ребята, она была слишком беззащитна, пережив такое горе. Мы же все люди, мы всегда будем поступать, как живые люди. А именно, совершать ошибки, пока живы. А когда эти ошибки — результат нашего убитого морального состояния, как это можно не понять? Не принять во внимание? Как?!
В 2016м году в апреле у Вероники умерла мама. Перед этим она очень тяжело болела ровно полгода. Причем диагноз был поставлен в то время, когда Веронике исполнилось двадцать лет. Острый лейкоз. Ничего себе подарочек! Ее тщетно лечили химиотерапией, все во что-то верили, я на этот счет иллюзий не питала. Но надежда была и у меня. А вдруг? Вдруг не случилось, Света скончалась. Исхудавшая, изболевшаяся, лежала она в гробу. Молодая женщина, которой едва исполнилось 46 лет. Пока священник пел о том, что смерти нет, я обняла Веронику, с которой мы за два года знакомства стали близкими людьми, и сказала:
— Давай уже, приходи в себя.
— Да я не успеваю, понимаешь? — простонала Вероника. Я понимала. Точнее, я ни черта не понимала — за что на голову одной хрупкой девчонки сыпется все это? Ей бы сдавать сессии, придумывать новые рисунки для дизайна ногтей, гулять с любимой хаски Джессикой, а она… Я молилась Богу: «Господи, пощади ты ее. Пусть ребенок живет спокойно. Только встретила хорошего парня, только все начало налаживаться, ну сколько можно»?! Я уж не знаю, у Бога или у кого другого, но планы на Веронику сильно отличались от того, о чем просила я.
Спустя несколько месяцев Веронику все-таки привлекли к уголовному делу в качестве соучастницы, посадив ее под домашний арест. Слава Богу, хоть так, — думала я тогда, слава Богу, не СИЗО. Потерпевший хотел денег, и тогда бы Вероника не фигурировала в деле, как соучастница. Но денег ему никто не собирался платить. Во-первых, их нет, таких денег. Во-вторых, была искренняя и твердая надежда на правосудие. Ведь Вероника никого не резала. И никого не держала. И, конечно, ни на момент не думала, что, будучи невиновной попадет в тюрьму.
Следствие шло долго и нудно. Видимо, денег от Вероники все-таки рассчитывали дождаться. Потом судебные заседания, которые все время переносили. Я хотела приехать на слушание, но так и не получилось: весь этот процесс совпал с моей сессией в институте. Сейчас я жалею, лучше бы пропустила экзамен — сдала бы позже. Десятого мая мне сообщили приговор, и я чуть не потеряла сознание в метро. 8 и 6. Восемь лет и шесть месяцев! За что? Повторю вопрос: как можно было проигнорировать моральное состояние человека на момент инцидента. Я не могу назвать это преступлением. И не хочу. Да, Сергей — преступник. А Вероника, — что собственно, совершила она, кроме того, что в тяжелом психологическом состоянии впустила в свою жизнь того, кого не надо было, и глушила свои страх и боль алкоголем?
Мне сейчас очень плохо. Я обычно пишу и пью кофе, но сегодня я не могу пить кофе, потому, что я и без кофе не могу уснуть третью ночь. Я закрываю глаза и вижу камеру СИЗО. Детка, как ты там? Почему я не могу тебе ничем помочь? Как перестать думать о твоей кошмарной участи? У меня есть водка, но я уже не хочу водки.
А помните пословицу? Закон, что дышло, — куда повернул, туда и вышло. Дышло, это длинная оглобля впереди повозки и даже ребенок может поворачивать колеса тяжелого распряженного экипажа вправо или влево, так как рычаг очень длинный. Так и закон, он имеет огромную силу, манипулировать людскими судьбами с помощью закона очень легко. Моей девочке доломали судьбу. С помощью закона, который повернули против часовой стрелки и пустили паровоз ее жизни под откос.
Май 2017
Если вам понравился текст, и вы нежадный: