Елена пришла домой злая. Антонов, конечно, не смирится с тем, что сегодня она не согласилась на развод. Она понимала, что это лишь вопрос времени. Ее попытка повлиять на что-то теперь казалась ей мелкой, ничтожной. Где-то в глубине души она уже понимала, что потеряла Антонова навсегда, но смириться с этим просто так было не в ее характере. Никитин ей надоел, несмотря на то, что все еще исполнял все ее прихоти. К тому же он начал полнеть, у него появился живот, обозначился второй подбородок. А Антонов выглядел как всегда – подтянутый, стройный, крепкий физически и психически. Поговаривали, что его собираются повысить - перевести в штаб эскадры, пока заместителем. А что – он сможет, он умный, притом закончил академию. Одним словом, перспективный. Не то что Никитин!
Портила картину еще и эта училка. Видимо, вцепилась в него намертво! Конечно, где еще она найдет такого: молодой, красивый – да, надо признать, Антонов красив! При звании, без детей. А у нее двое – кому она была бы нужна, если бы не Саша?
Конечно, все, что думала Елена, было правильно, по ее мнению. Но вернуть Антонова оказалось непросто. А может, оставить его в покое? Пусть обрастает детишками, небось, училка родит ему еще. А она уедет из этого городишки в Питер и там найдет того, кто сможет оценить ее достоинства как следует.
Она вспомнила, что когда-то вызывала восхищение у многих молодых лейтенантов. Правда, сейчас они ее не интересовали, да и она, наверное, была мало интересна им. Но оказаться побежденной? Да еще кем! Ладно бы первой красавицей, хотя себя Елена не ставила на второе место – просто не видела в городе женщины, которая могла бы сравниться с ней, а какой-то серой мышью! Вообще-то, эта Надежда ничего себе, для провинции вполне подойдет: и лицо достаточно симпатичное, и фигурка для матери двоих детей сойдет. Но не сравнивать же ее с собой! Елена подошла к зеркалу. Все в порядке – безупречна! Слегка раздалась в бедрах, но это даже украсило ее, талия от этого стала выглядеть тоньше. Глаза, брови, губы – все по высшему классу, не случайно же она обслуживается у лучших косметологов и визажистов в областном городе. Косметолог Лёнчик, с повадками, выдающими явные признаки нетрадиционности, всегда закатывал глаза и ахал:
- Ах, если бы я был свободен! Мимо такой женщины пройти невозможно!
От чего ему хотелось бы освободиться, он не уточнял.
Послышался звук ключа в двери. Пришел Никитин, отметила Елена. Он вошел, молча разделся в прихожей, надел тапочки. Елена как всегда подставила щеку для поцелуя, но он прошел мимо. Ничего себе! Он вошел в кухню.
- На ужин, конечно, нет ничего, - скорее утвердительно, чем вопросительно произнес он.
- Зайка, я не понимаю, я что - должна была стоять у плиты?
- А почему нет? - в голосе Никитина обозначились жесткие нотки.
Это было что-то новое!
- Я не поняла, это претензия ко мне? Если тебя что-то не устраивает, я ведь могу...
Никитин не дал ей договорить:
- Можешь? Ну и хорошо! Наверное, Антонов будет рад, ведь ты к нему собралась?
- Ты о чем, дорогой? – Елена попыталась обнять его за плечи.
Никитин отстранился.
- Ты, оказывается, беременна, притом не от меня?
- Боже мой, откуда такие сплетни? Ты в своем уме?
- Я-то в своем, только ты забыла, что город наш не Питер, и все сведения бывают известны раньше, чем их кто-то озвучит. Ты сегодня снова была у него? Я ведь знаю, что ты бегаешь к нему.
- Игорек, о чем ты говоришь? – Елена давно не называла его по имени, только по фамилии. – Мне нужно было кое-что забрать свое...
- Все, что нужно, ты забрала пять лет назад. А теперь хочешь вернуть его? Ты ведь не согласилась на развод?
- Откуда ты...- начала Елена и прикусила язык. Значит, он все знает. Ну и пусть!
- Ты что, следишь за мной? – Елена хотела перейти в наступление, но Никитин был, видимо, настроен решительно.
- Или ты разводишься с Антоновым и мы расписываемся...
- Или что? – воскликнула Елена. – Ты ставишь мне условия?
Это было не просто непривычно, это было непохоже на Никитина!
- Да, я ставлю, наконец, условия. Я не понимаю, женат или нет? Или просто живу с чужой женой? Которая, как оказывается, еще и беременна не от меня!
Елена притворно всхлипнула и ушла в комнату. Дело принимало совсем не тот оборот, на который она рассчитывала. Ах, мерзкий городишко – все всё про всех знают! Что же делать? Она всхлипывала все громче, даже пыталась изобразить рыдания. Сейчас, конечно, он придет и станет ее утешать и извиняться. Она, естественно, немного поломается, но потом простит его.
Однако Никитин не шел. Он остался на кухне, и вскоре до Елены донеслись звуки шипящего на сковороде масла и разбивания яиц. Он готовил ужин! Потрясающе! Она рыдает, а он готовит яичницу! Боится похудеть! Но что же делать? Не идти же к нему самой!
Через минуту Никитин вошел в комнату и спокойным голосом спросил:
- Есть будешь?
Елена потеряла дар речи. Но, подумав, решила не усугублять обстановку. Она вытерла несуществующие слезы и, еще раз всхлипнув, кивнула головой. Она вышла в кухню, где на столе стояла сковородка с яичницей и две тарелки. Никитин достал хлеб, поставил на стол банку с кабачковой икрой. Они молча съели приготовленное, и Никитин, сложив в раковину тарелку и кружку, вышел из кухни. Перед Еленой встала задача: определить, как понимать все, что происходит. Он не стал мыть посуду – значит ли это, что вымыть должна она? Это было непривычно и не сулило ничего хорошего.
Елена встала у раковины, вздохнула, взглянув на безупречный маникюр, и стала мыть посуду.