"Привязывайся!" - говорит Гордон Ньюфелд. Привязанность - это почва, из которой мы все вырастаем, от которой питаемся и созреваем. "Не привязывайся!" - говорит Будда. Привязанность делает тебя зависимым и уязвимым, ты становишься неполным, нецельным, неживым без тех, к кому ты привязан. Я следую за ними обоими. И вы ошибаетесь, если вы думаете, что это два разных пути. И Ньюфелд, и Будда говорят об одном: об истинной независимости человека, которая вырастает из глубокого, безусловного, щедрого, удовлетворения его потребности в близости.
Попробуйте самозабвенно обнимать и тискать трёхлетнего ребёнка пару минут. И вот он уже упирается вам в грудь своей маленькой ладошкой: "Мама, пусти, я хочу бегать!" Попробуйте держать за багажник велосипед только начинающего кататься пятилетки десять минут, час, день. И вот он уже кричит вам: "Мам, не беги, дай я попробую сам!" Попробуйте сесть рядом со старшим школьником и спросить: "Хочешь, я за тебя сделаю домашку?" И он, конечно, кивнёт. И вы сделаете и раз, и два, и десять. А потом он скажет: "Мам, а давай вместе? А как это у тебя получилось? А ну-ка я сейчас сам!" Попробуйте поласкать любимого человека утром, в постели, ещё спящего, запустить руку в его волосы, поцеловать в плечо, прижаться к спине. А потом приготовьте ему завтрак и любимый кофе, и смотрите на него с нежностью, и встречайтесь взглядом, и улыбайтесь, и, провожая на работу, целуйтесь бесконечно в прихожей. "Я буду очень скучать по тебе, возвращайся скорее". И в этот день он свернёт горы.
Потребность в близости - это нужда. Такая же как голод или жажда. И когда эта потребность удовлетворена (как учит Ньюфелд), мы полны сил, стремлений, мечтаний, мы окрылены и свободны (как учит Будда). Никакого противоречия.
Когда потребность в близости не удовлетворена, мы вынуждены искать подтверждения, что мы нужны, что мы что-то значим для любимого, что мы всё ещё присутствуем в его жизни. Так незацелованный трёхлетка постоянно требует маминого внимания - навязчивыми цепляниями, шалостями, капризами, громким криком. "Мама, поиграй со мной!" "Мама, посмотри!", "Мама, приди сюда!", "Мама, не говори с этой тётей!" Так пятилетка, впервые севший на велосипед, оглядывается на родителя с тревогой: "Ты будешь здесь? Ты будешь меня держать?" Так школьник, оставленный один на один с уроками, которые не получаются, чувствует только отчаянье и одиночество. "Я никогда это не пойму. Мне никто не поможет. Мне некого попросить о помощи". Так взрослый человек, не получая в отношениях истинной близости, начинает сомневаться: а есть ли отношения? а нужен ли я? а ждут ли меня? а имеют ли значение мои чувства? а безопасно ли делиться своим сердцем, открываться, быть преданным?
Когда мы не чувствуем нашу связь безопасной и прочной, мы всё время ищем подтверждения того, что она всё ещё цела. Помните, как не могут наесться люди, которые однажды пережили страшный голод? Как наши бабушки говорили, что ничего нельзя оставлять на тарелке, надо есть обязательно с хлебом, покупать продукты надо впрок? Человек, который пережил голод, при виде еды будет всё время ощущать спазм в желудке, даже если он только что ел. Он не будет чувствовать вкус еды, он будет есть без меры, он не будет насыщаться.
Ребёнок, не ощущающий надёжной близости с родителем; взрослый, не ощущающий истинной близости со сврим партнёром - оба будут жадно искать возможность наполниться. Оба будут навязчивы, требовательны, ревнивы, тревожны без меры. Оба не будут получать от этих отношений ни радости, ни наслаждения, ни успокоения. Потому что оба не смогут в этих отношениях наполниться. Помните, лошадь барона Мюнхгаузена? "Она пила, а из неё лилось. Она пила, а из неё лилось..."
Нам важно чувствовать связь. И только когда мы чувствуем эту связь, мы можем быть безгранично свободны. Мне кажется, именно этим объясняется даже то, что одни люди легко переезжают на новые места, а другие болезненно воспринимают даже перестановку вещей в доме; одни люди легко путешествуют без обратного билета, а другие люди даже на экскурсии по городу выезжают исключительно с гидом; одни легко проживают отношения во всей их динамике, а другие торопятся зафиксировать факт присутствия партнёра штампом о законном браке, общей фамилией, детьми, ипотекой. Одни повсюду носят с собой любимую кружку, другие - беспечно пьют из одноразовых стаканчиков.
Более того, даже один и тот же человек, в одной и той же своей жизни, в разные дни может быть разным. Сегодня у меня миллион идей и планов, я вдохновлена, я забываю позвонить и пожелать любимому человеку спокойной ночи. А завтра я держу его за руки, тяну время, хочу навсегда врасти в него: "Пожалуйста, не уезжай сегодня". "Пожалуйста, побудь со мной ещё немного".
Потребность в близости делает меня уязвимой, как делает уязвимой голод или жажда. Но сама близость насыщает и наполняет меня, как насыщает и наполняет пища или вода. Слияние - необходимое условие разделения. Зависимость - основа независимости.
В каждый новый дом я вживаюсь так, словно буду жить здесь всегда.
И потом, напитавшись, двигаюсь дальше. Вот вчера мы опять переехали. И вечером купили с Митей тарелки и полотенца для нового дома. А днём ранее, накануне, переезда подруга сохранила для меня мой прежний дом на очень тёплых фотографиях.
