- Мамочка, я дала Петьке сдачи! - Радостно прокричала трехлетняя Наташка, едва увидев маму на пороге детского сада.
- О Боже, и что ты натворила? - Лицо мамы накрыла тень ужаса.
- Я стукнула его лавочкой!
Малышку переполняла гордость - ведь она смогла постоять за себя, победив в схватке с мальчишкой, вдвое крупнее себя.
Но уже в следующее мгновение радостное возбуждение Наташки сменилось озадаченностью. Она так ждала прихода мамы, чтобы увидеть, как та будет гордиться ею, как с упоением будет слушать рассказ о том, как маленькая щуплая девочка поставила на место бугая, без повода укусившего ее за руку. Но вместо этого перед малышкой предстало перекошенное лицо мамы, спешно натягивающей на дочь пальто и буквально вырывающей ее из недр детского сада.
- Мамочка, ты слышала, он меня укусил, а я его...
- Не смей! Закрой рот! Не ори на всю улицу! - Бросала в ответ мать, все сильнее сжимая руку дочери и ускоряя шаг.
Едва успевая перебирать ногами, Наташка думала: «Мама, наверное, куда-то спешит. Ну ничего, сейчас придем домой, и я расскажу, как все было, а мама поцелует синяк на руке, намажет чем-то странно пахнущим, обнимет меня и скажет: «Какая ты у меня молодец!».
Но дома Наташку ждала... тишина. Ни поцелуя, ни мази, ничего. Весь вечер мать игнорировала само присутствие дочери, напряженно о чем-то думая.
«Я что-то сделала не так. Мама сердится. Но почему? Наверное, когда мама с папой говорили, что нужно давать сдачи, они говорили про других людей, хороших. А я плохая, потому что мне нельзя давать сдачи», - эти мысли вертелись в голове Наташки весь вечер. Подойти к маме и спросить, права ли она в своих выводах, малышка не смела - ведь она и так огорчила маму, а тут еще приставать со своими вопросами будет.
Наташка залезла с головой под одеяло и просидела так весь вечер. Никто к ней не подошел. Ни поцелуя, ни мази, ни скупого «Молодец».
Когда все легли спать, Наташка услышала шепот из спальни родителей. Пересилив страх быть застуканной, она подкралась к двери и прислонила ухо: «Вот что мне теперь делать? Как смотреть в глаза матери Петьки? А если она нажалуется? А если своего мужа притащит? Скоро утренник - как теперь пацан будет выступать с шишкой на лбу? Может, наврать, что Наташка заболела, подержать ее дома - вдруг все забудется...».
Наутро Наташка не пошла в садик. И на следующий день. И всю неделю. На обсуждение случившегося было наложено табу, и малышка твердо усвоила: она всех подвела - и маму, и Петьку, и бабушку, которой пришлось отпроситься с работы, чтобы сидеть с внучкой.
Это был ее первый урок. К тридцати годам таких уроков накопилось несчетное множество. И теперь Наташка точно знает: нужно терпеть, если тебя обидели, что ее, Наташкины, чувства ничего не значат, и ее боль - это всегда ее вина, даже если она не понимает, в чем.