Песни о космосе пелись давно, с 1940-50-х годов – это вы могли понять и из наших недавних публикаций. Однако первый альбом, к которому критики начали применять определение «спейс-рок», появился ровно 50 лет назад – в августе 1970-го. И знаете в чём парадокс? На нём ни слова не было о космосе.
Альбом был выпущен группой Hawkwind с помощью продюсера Дика Тейлора, только что покинувшего группу Pretty Things, и мы расскажем об этой работе, опираясь на воспоминания участников записи.
«Хоквинд» были завсегдатаями концертов и фестивалей в альтернативных клубах окрестностей Лондона с августа 1969 года. Здесь бурлила активная культурная жизнь: создавались коммуны, выходили в свет журналы, творили художники, формировались субкультуры. И «Хоквинд» с их анархическим подходом к выступлениям были заметной частью этих процессов.
Руководитель Liberty Records Эндрю Лаудер искал талантливые британские команды, и уже подписал контракты с Idle Race, Bonzo Dog Doo Dah Band, Groundhogs, High Tide. Дуглас Смит хотел, чтобы он также начал записывать ещё два его коллектива: Cochise (игравших модный тогда кантри-рок) и Hawkwind (стиль которых не подходил ни под какие описания).
Смиту удалось пропихнуть хоквиндов на студию только «в нагрузку» к Cochise, которых очень хотел Лаудер. Так в ноябре 69-го группа заключила контракт с лейблом.
Однако в ответ на это её покинул гитарист-основатель Мик Слеттери, посчитав, что команда предала свои хипповские идеалы, и ему на замену был найден Хью Ллойд-Лэнгтон, впоследствии то участвовавший в жизни группы, то покидавший её. Постоянные изменения состава наряду с недисциплинированностью так и остались чертой образа жизни команды.
Из-за этих причин запись альбома началась только весной 1970-го.
Рассказывает продюсер Дик Тейлор (на снимке он слева):
«Я только что ушёл из Pretty Things и искал, чем заняться, и кто-то из коллег сказал: "Сходи посмотри группу под названием "Хоквинд"... Я увидел их – это было блестяще и пугающе». Дик посещал выступления и репетиции группы и подружился со всеми участниками. А когда они потеряли гитариста, на несколько выступлений взял на себя его обязанности.
Он вспоминал, что по дороге на один из концертов фургон, который вёл духовик Ник Тернер, сначала врезался в припаркованный автомобиль, и его хозяйка стала кричать, что водитель не видит дороги из-за своих длинных волос, а потом им пришлось резко затормозить на переходе из-за троих пьяных пешеходов, неожиданно возникших на пути, так, что все музыканты попадали со своих мест. В довершение всего после концерта Тернер, уезжая, сдал фургон назад и въехал в стеклянные двери клуба, где они только что отыграли. «В Pretty Things у нас происходили катастрофы в среднем раз в неделю, но даже мы не могли бы устроить три за вечер», – отмечает Дик.
Когда дело дошло до записи в студии «Трайдент», Тейлор пытался провести её как можно более профессионально, фиксируя на плёнке отдельные партии для каждого инструмента. Однако из этого ничего не выходило. Новый гитарист Ллойд-Лэнгтон, которому тогда было всего 18, и вовсе впал в ступор, когда выяснилось, что нужно играть в пустой студии с одной аппаратурой да ещё и в присутствии знаменитого Дика Тейлора.
«Мы выпили какие-то таблетки, чтобы расслабиться, – говорит он. – В какой-то момент мы все стали смеяться, и инженер записи предложил записаться, пока мы в этом состоянии. Но как только он приступил к записи, мы прекратили смеяться. Он старался нас веселить, как мог, но всё было напрасно».
Тогда и было принято единственно верное решение: записать в студии обычное живое выступление группы. Что она и проделала, сыграв свой обычный живой сет два или три раза по кругу, чтобы можно было выбрать наиболее удачные дубли. А поскольку у «Хоквинд» почти не было цельных завершённых композиций (они практиковали спонтанное музицирование), то, как говорит Ник Тернер, «если бы были выбраны другие дубли, получился бы совершенно другой альбом».
Действительно, это была полностью импровизированная смесь из авангардного эксперимента, уличного блюза и электроники. Ведь в составе тогда были гитарист Ллойд-Лэнгтон, барабанщик Терри Оллис и басист Джон Харрисон без всякого опыта: всем им не было тогда и 19 лет. Саксофонист Ник Тернер не умел играть на своём инструменте, а скорее издавал загадочные звуки, пропускаемые через различные эффекты. Электронщик ДикМик вовсе не был музыкантом, а обеспечивал атмосферу, «играя» на аудиогенераторах. И только вокалист Дейв Брок имел какой-то опыт (со своей прежней группой Famous Cure он даже успешно гастролировал по некоторым странам Европы), но и он предпочитал зарабатывать на жизнь в качестве уличного музыканта.
Первой для альбома как раз была записана песня из его уличного репертуара, Hurry on Sundown. Как говорил Дик Тейлор, её записывали два дня, а за остальные три дня – весь оставшийся альбом. Cудя по совпадениям названия и первых строчек, эта песня восходит к блюзу Hurry Sundown (see what tomorrow brings), изданному ещё в 1944 году в исполнении Richard Huey & His Sundown Singers.
Как рассказывал недавно Дейв Брок, для неё в группе обычно использовали особую настройку гитары, «чтобы сводить с ума тех, кто попытается скопировать наши аккорды» (возможно, музыканты среди читателей лучше поймут, что здесь происходит).
Hurry on Sundown стала первым треком на альбоме и синглом группы (для любителей нюансов надо отметить, что сегодня можно найти три разные ранние версии песни: демо сентября 1969 года, моно-микс сингла с приглушёнными гитарами и альбомный вариант).
Это как раз демо: как видно из него, изначально песня была медленнее.
Вторая полновесная песня, Mirror of Illusion, закрывает альбом. Она тоже выросла из номера, часто исполнявшегося на улице, называвшегося Illusions.
То, что а альбоме находится между двумя этими песнями, представляет собой импровизированный джем. Чаще всего группа играла тогда фантазии по мотивам песни Eight Miles High американской группы The Byrds. У Hawkwind это называлось Sunshine Special, и на концертах они могли играть эту импровизацию чуть ли не часами. Иногда в ней мог появляться такой же спонтанный текст. Ник Тернер вспоминал, что однажды по ходу он стал петь что-то о похищении людей инопланетянами.
Фрагменты Sunshine Special, получившие названия The Reason Is, Be Yourself и Paranoia в основном и заполнили пространство альбома. Некоторое представление о том, как могли звучать остальные её части, может дать неизданная концертная запись начала 2000-х, где Ник Тернер и другие ветераны состава как могут вспоминают её.
Обложку получившегося диска создал фотограф Реймент Кирби, до этого никогда не оформлявший рок-альбомы. Она вышла странноватой, да и сочетание зелёного с красным, говорят, кошмар с точки зрения дизайна.
Тем не менее, альбому достались в основном похвалы от критиков, его сравнивали с творчеством Pink Floyd и Soft Machine.
Melody Maker писал: «Порой электронная музыка, где звуки соединяются в своеобразный коллаж, звучит скучно, но только не в случае с Hawkwind».
Creem: «Они не просто экспериментируют, они точно знают, что делают. Этот альбом работает как законченное произведение, он увлекательный и захватывающий от начала и до конца».
А для описания стиля пластинки было впервые использовано выражение «спейс (или космический) рок». Так обозреватели решили обозначить эту музыку космической эры, отметив таинственные электронные звуки аудиогенераторов ДикМика.
И как в воду глядели: в дальнейшем группа будет постоянно обращаться к образам из научной фантастики, петь о глубоком космосе и видениях астронавтов в долгих гиберснах и уже по полному праву носить звание основателей космического рока.
