Во второй декаде мая 2019 года мы, посещая Чулышманский каньон, были очарованы его повышенной "водопадностью". Серебряные нити, ленты, а порой и «шарфы» струились, низвергались, падали со скалистых бортов ущелья. «Водопадность» Чулышманского каньона, как, оказалось, изменяется по сезонам года. Наивысшая ее степень наблюдается в конце весны – начале лета.
В середине лета обычного года (по объему выпадающих осадков и температурному режиму), количество водотоков, несущих свои воды в долину Чулышмана сокращается, так как с наступлением второй половины июля - начала августа почти все снега, располагающиеся ниже снеговой линии (границы) уже стаивают. Ранее мы думали, что периодичность потоков воды - это особенность, характерная для небольших ручьев, но, как водится: мы предполагаем, а природа располагает.
26 мая выезжая из долины Башкауса через перевальчик, проходящий по «Седлу Сартакпая», примерно через километр с левого борта Чулышманской долины я заметила ниспадающий водопад. Нас поразил не сам водопад – эти «объекты» для каньона – норма, а то, что ранее здесь водопада мы не видели… Или - не замечали. Водопад этот образовывала довольно немаленькая речка. За свою эволюцию она снесла со склонов довольно много обломочного материала, сформировав ниже своего падения валы и возвышения разных форм. Судя по объему их нагромождений в округе, вероятнее всего, ранее водоток здесь был заметно больших размеров. В самом же скалистом уступе водоток образовал заметную нишу, по которой он и стекает.
Ярослав после прогулки по Чебдарскому ущелью спал. Мы его будить не стали, надеясь, что быстро осмотрим водопад. Съехав с дороги, Слава максимально близко подъехал - то есть - взъехали к водопаду. Мы с мужем, взяв в руки по фотоаппарату, вышли тихо из машины и направились вверх по склону к водопадному уступу. Путь мы выбрали именно по вершине рыхлого вала.
В ближайших окрестностях от оставленной нами машины паслись лошади и коровы. Постепенно по мере подъема, они – животные превращались в точки, что говорило, что мы, заметно удалялись и поднимались по склону долины. Оказалось, что река в своем падении со склона преодолевала два видимых при ближнем рассмотрении уступа: основной – тот, который мы заметили с дороги, и нижний, который увидели только приблизившись. Он – нижний уступ образовывал небольшой, но вполне живописный водопад. Среди скал у нижнего водопада обильно рос цветущий в эту пору бадан толстолистный. Этот день нельзя было назвать ясным. Солнце то и дело пробивалось сквозь облачное одеяло, поэтому яркие соцветия бадана у водопада скрашивали почти монохромные, преимущественно серые пейзажи. Почти все время съемки я смотрела на водопад. Но уже не помню, что меня отвлекло, и мой взор развернулся на 180 градусов и устремился в долину Чулышмана. Передо мной предстала картина широкой долины стыковки двух горных рек: слева – Башкауса, справа – Чулышмана. Небо не было – всю его часть занимали облака, скрывающие вершины гор обоих бортов долины. С этого, довольно высоко приподнятого над днищем долины места, привычные объекты знакомого ландшафта казались новыми по восприятию.
Слева видимого пространства располагалось «Седло Сартакпая». Отсюда оно казалось не таким уж и большим. Оно и, возвышающийся над ним горный отрог, разграничивают два урочища: Пука и Кукпут.
Правый берег Башкауса в районе моста называется урочищем Пука. Название происходит от слова бука – бык. В алтайских легендах бык был тесно связан как с землей, так и с подземным миром. В героическом эпосе «Очы Бала» Кок Пука – Синий бык сторожил владения племянника хозяина Нижнего Мира Эрлика. Синий бык выглядит так:
Два рога его двум одинаковым пикам гор подобны,
Два уха его двум одинаковым островерхим горам подобны,
Два глаза его двум одинаковым черным озерам подобны.
Рот полумесяц – как разверстая пасть преисподней.
В алтайских легендах на Синем Быке обычно разъезжает чудовище-людоед Дьелбеген.
Название урочища Кукпут переводится как «небесно-голубой отрог горного хребта». Именно в этом урочище мы и стояли, осматривая как водопад, так и окружающую местность.
В этой части Чулышмана уже много островов. Один из них называется Сарыортолык – желтый остров. У теленгитов и шорцев ортолык означает «остров», а сары – «желтый».
Вдали видно слияние рек. Там - в устье Башкауса располагается поселок Кок-Баш (Кок Паш).
Раньше он назывался Кумуртук.
«21 февраля 1922 года на краю поселка Кумуртук произошло последнее сражение между партизанами долины Чулышмана и бойцами ЧОН (Части особого назначения). После боя предводитель повстанцев Василий Штанаков распустил свою группу, часть которой подалась домой, другие сдались плен. Сам Штанаков вместе с 28 бойцами ушел на лыжах через перевал Шапшальский в Урянхай (Туву).
Для долин Чулшмана и Башкауса пос. Кокбаш имел ключевое значение. Сюда завозили основные товары для жителей двух долин. Пока не было построено ответвление автомобильной дороги Акташ-Усть-Улаган, улаганцам приходилось отправляться за промышленными товарами в Кумуртук и тратить на дорогу не менее 4 дней» (А.А. Лебедев).
На стрелке рек Башкаус и Чулышман, на возвышении в начале 80–х годов прошлого века археологи раскопали несколько десятков курганов гунно-сарматской эпохи (3 – 5 вв.), которая характеризуется распадом Хуннской империи и началом Великого переселении народов. Курганы имели две особенности: их окружали прямоугольные каменные оградки, причем, в могилах не было сопроводительного захоронения коня. В могильниках были найдены различные предметы вооружения: кинжалы, палаши, наконечники стрел, накладки луков, а также бронзовые и золотые украшения. По количеству захоронений видно, что 15 веков назад количество проживающих в этом районе женщин было значительно больше, чем мужчин, и социальный статус их был выше. Найденные женские погребения заметно отличаются от мужских богатством украшений, а также тем, что вырыты они на большую глубину. Захоронения женщин в возрасте от 14 до 25 лет сопровождал боевой инвентарь. Палаши, металлические нагрудные пластины, луки, от которых остались только костяные накладки, и наборные пояса, служившие военными знаками различия, содержались только в женских могилах. Подавляющее большинство мужских захоронений ничего этого не имело. Ножи, найденные там, имели ритуальное назначение, так как лежали рядом с остатками пищи у головы или в ногах.
Осматривая и снимая этот Чулышманский водопад, мне думалось о том, что дома нужно будет разобраться с названием речки. Тогда - в мае я и не предполагала, что оказавшись здесь в конце августа этого же года, этой речки и, соответственно, водопада мы не увидели. Туда мы вновь подъехали, решив, что надо еще уточнить детали. Уже дома, я перерыла карты и схемы, имеющиеся у меня, но даже намека на речку в этом районе не нашла. Только на 3 D картах нашла ложбину, видимо, по ней и стекает периодически действующая река.
А еще на Чулышманском склоне мы заметили окаменевшее существо, которое, видимо, спускалось к воде, но, что-то не срослось у него с желанием и возможностью. Существо это было необычным: боковая часть половины его тела была черной, другая половина – светлой. Напоследок чудище пыталось что-то кричать. И кричит до сих пор… беззвучно кричит…
Чего только разыгравшееся воображение не приметит в этом, столь загадочном месте Алтая.
Путешествия продолжаются… Ольга Шадрина, фото автора
Путешествуйте вместе с нами по Алтаю, заказывайте наши фотопутеводители, вышлю почтой
"Путешествие по Чуйскому тракту"
