Часто так складывается, что мы много знаем об историческом персонаже, но изображений его не сохранилось. И мы продолжаем гадать, а каким он был – красавцем или обладателем довольно скромной или даже отталкивающей внешности.
Но случаются и обратные ситуации.
О жизни и нраве прелестной Джованны известно крайне мало, зато красота ее увековечена сразу в нескольких выдающихся произведениях искусства второй половины XV века.
Девушка с золотыми волосами происходила из знатнейшего флорентийского рода Альбицци. Она родилась в 1468 году и в возрасте 18 лет вышла замуж за Лоренцо Торнабуони. Родственники Торнабуони Медичи покровительствовали этому браку, выгодному с разных точек зрения, в том числе как способ преодоления давних разногласий между Медичи и Альбицци.
Увы, так сложилось, что брак продлился очень мало, и в 1488 году во время родов Джованны не стало.
Будучи частью семьи Торнабуони, Джованна разделяла не только все привилегии этого клана, но и автоматически стала моделью для ведущего художника того времени – Доменико Гирландайо.
Свёкр ее выступал основным заказчиком учителя Микеланжело, и Доменико расписал для этой семьи главную капеллу в ц. Санта Мария Новелла.
Внутри капеллы фигура Джованны появляется в сцене «Встреча Марии и Елизаветы» и невольно сразу привлекает внимание своей горделивой осанкой и подкупающим изяществом одежд.
Предполагают, что потрет Джованны, хранящийся сегодня в музее Тиссена-Борнемисы в Мадриде, мог быть создан после ее смерти, дабы сохранить о ней память. Возможно, он создавался по следам фрески в капелле Торнабуони или, наоборот, послужил для нее моделью. При этом подчеркнутая красота девушки могла не соответствовать действительности, но являться результатом идеализации ее образа.
Излюбленный формат портрета второй половины XV в., когда фигура представлена «в профиль», позволил Гирландайо выигрышно показать внешность девушки и тонкий узор золотисто-красного одеяния.
Лишь предметы, будто невзначай разбросанные в прямоугольной нише за ее спиной, позволяют раскрыть свойства ее характера. Книга представляет собой молитвенник, а нитка кораллов служила четками. Вместе они указывают на добродетель Джованны и ее религиозность.
При этом брошь виде дракона, свернувшегося золотым телом над крупным рубином, составляет единый сет с подвеской на ее шее. Три прекрасные жемчужины служат изящным дополнением к украшению и указывают на невероятное богатство владелицы.
Длинные светлые волосы Джованны собраны за головой в изящную «розетку», в то время как короткие волнистые кудри обрамляют ее лицо. Видимо, это дань ее реальной прическе, ведь именно так она выглядит на медали с ее профилем, выполненной мастером Никколо Спинелли Фьорентино. Благодаря тому, что профиль на медали развернут в другую сторону, можно увидеть завершение прически, где пышные кончики, выступают за четкий абрис собранных вместе волос.
Портрет Гирландайо взаимодействует со зрителем не только посредством красок и линий, но при помощи слов.
Небольшой клочок белого листа прикреплен к стене. На нем текст из эпиграммы Марка Валерия Марциала (I в. н. э.) и дата 1488, возможно, отсылающая ко времени создания портрета:
ARS UTINAM MORES ANIMUM QUE EFFINGERE POSSES PULCHRIOR IN TERRIS NULLA TABELLA FORET
«Искусство, если бы ты могло показать характер и душу, не было бы на свете картины прекраснее».
Таким образом, сам Гирландайо признается в ограниченности своего мастерства, способного передать все богатство и красоту окружающего мира, но лишь отчасти раскрывающего завесу тайны человеческой души.
