Сегодня (19 июля) отмечает свой день рождения замечательный автор из независимого американского кино - Абель Феррара. В прошлом году мне посчастливилось увидеть его и принять участие в «Q&A» к фильму «Томмазо», который он представлял в рамках «Амфеста» - о картине речь (еще одна несвежая заметка, которую я рискнула прочитать и не оплевала все вокруг).
Когда я только решила, что буду писать о кино - для души и друзей, то закрепила у себя в телеграмчике, что займу трансцендентную позицию, как Бог у Канта, и буду объективно «как бы сверху» рассказывать о фильмах, не давая им оценки и не подключая к собственному опыту, мол, кому он нужен? План по непримешательству личного обвалился на второй же заметке (как раз этой), а насчет ненужности опыта хорошо сказала Эми из «Маленьких женщин»: «может, он потому и не нужен, что никто о нем не пишет?» К слову, с позицией Бога намного лучше справился Уиллем Дефо в картине «Томас»/«Tommaso». Ну как Бога - Иисуса Христа, в образе которого предстает герой в моменты своей паранойи или творческого процесса (так сразу и не разберешь).
Забавно, что Уиллем Дефо сыграл и самого Иисуса в «Последнем искушении Христа» Скорсезе, и «Антихриста» у Ларса фон Триера, и вот теперь режиссера, мнящего себя сыном божьим в своих видениях, у Абеля Феррары.
Есть несколько вещей, которым я поставила жирные лайки во время просмотра
1) Уиллем Дефо, притворяющийся итальянцем (варит макароны, берет уроки языка, разговаривает об овощах в уличной лавке, пьет крошечный кофе), и разгуливающий по плотному летнему Риму - просто маслице для хлебушка моего сердечка. Странный эффект, учитывая его особенную (но прекрасную) крипи-внешность: это тот случай, как после «Боли и славы» Альмодовара, когда мой не гетеросексуальный друг-девочка вышла из зала со словами: кажется, сейчас я почувствовала себя натуралкой, тогда Антонио Бандераса, Асьера Эчеандиа и Леонардо Сбаралья сделали свое дело, а здесь Дефо был чертовски хорош!
2) К слову, о «Боли и славе» - практически сразу почувствовала, как эти фильмы рифмуются в моей голове. А в силу моей испанско-страстной любви к Альмодовару, дополнительные очки к «Томмазо» приплюсовались незамедлительно. Из пересечений: схожая история (стареющие режиссеры рефлексируют на тему своей жизни и ее кинематографичности), оба героя так или иначе связаны с наркотиками и алкоголем (оба вовремя остановились), даже парочка сцен мне показались идентичными: в «Боли и славе» друг главного героя в образе оного играет на красном фоне моно-спектакль размышляя о своем наркоманском опыте (побочном); в «Томмазо» главный герой на приглушенном красно-рыжем фоне рассказывает (с теми же слезами) о своем наркоманском прошлом.
3) Безбоязненность режиссёра в своей искренности. В фильме с главным героем, явно автобиографичном (Феррара подтвердил на обсуждении), в котором жену и дочку главного героя играют (стараются) жена и дочка автора, важно не скатиться во что-то лучшее, чем есть на самом деле (как, например, отмечали некоторые критики, что Альмодовар слишком польстил себе, доверив собственное киновоплощение Бандерасу — мне при этом ровно, они оба лапочки). Так вот, Абель Феррара не гнушается открыто говорить (и зрителям, и своей жене сквозь фильм) о совершенно насущных, где-то грязных проблемах и мыслях: что он параноит на тему измены молодой супруги, постоянно представляя её с горячим мачо; что он и сам думает о сексе с кем угодно: от официантки в кофейне до своей ученицы с курсов актёрского мастерства; что может предъявлять претензии другим, не замечая, что сам поступает точно также; что боится, когда маленькая дочь переходит дорогу и т. д. Эта неприкрытость заморочек и зацикленностей, знакомых многим, роднит зрителя с фильмом, даже если ему этого не хочется (не верю в безгрешность - чистая душа только у Скуби Ду).
Над чем задумалась:
Главный герой так плавно маневрирует между своей жизнью и тем, как он её представляет (додумывает и моделирует): не важно в каком ключе, что это наводит на опопсевшую фразу профессора Дамблдора: если что-то происходит в твоей голове — почему это не может быть правдой? Тогда (премьера фильма прошла осенью 2019-го) эта мысль - доказательство теоремы Дамблдора, мне очень помогла: в то время у меня водился воображаемый парень. Человек был реальный, а мои отношения с ним и будущее в дизайнерской квартире с таксой по имени Макс - выдуманными. Никаких совместных с моими мистером икс просмотров фильмов Чарли Чаплина на проекторе и уборок под «These Are the Days of Our Lives» не было на самом деле, но правда в том, что на самом деле, это было тем, что приносило мне радость в настоящем. «Томмазо» получился своеобразной иллюстрацией ещё одной уже попсовой фразы, но другого ученого (но не магических нанук) - Декарта «когито эрго сум» (мыслю, следовательно, существую) (вообще-то многие не знают, что эта фраза вырвана из религиозного контекста, но это уже не моя война).
