Американские еврейки внесли значительный вклад в мир искусства как художники, фотографы, владельцы галерей, музейные кураторы, искусствоведы, историки искусства и коллекционеры, по крайней мере, с начала XX века. Проследить развитие этой группы в предыдущие века трудно, поскольку биографические документы, касающиеся американских женщин в мире искусства, скудны, а существующий материал редко упоминает о религиозных истоках. Поскольку большинство художников не имеют прямого отношения к еврейским темам, а многие изменили свои имена или приняли имена своих мужей, решение о том, какие американские женщины-художники являются еврейками, часто связано с догадками. Хотя это создает проблему для исследователя, это также указывает на то, в какой степени эти художники интегрировались в общую ткань американского искусства и общества. Стремление стать полностью американцем, характерное для всех групп иммигрантов, характерно и для еврейских иммигрантов, и в еще большей степени для их детей, которые часто испытывали двойственное отношение к иностранным акцентам и обычаям своих родителей. Еврейские художники, многие из которых были иммигрантами или потомками иммигрантов, также столкнулись со сложными дилеммами аккультурации. Их решения о том, выражать или не выражать свою еврейскую идентичность в своем искусстве, часто отражают или обостряют внутренние конфликты, связанные с их восприятием своего положения в американском обществе. Инсталляция под названием "постколониальное Киндерство" (1994) Элейн Райчек (р. 1943) раскрывает напряженность, присущую ассимиляции, и бремя секретности, которое она влечет за собой. Райчек, выросшая в ассимилированной среде немецких евреев, которые пытались поддерживать все американское, воссоздает свою детскую спальню со всеми реквизитами, которые составляли ее имитированную американскую генеалогию. Тем не менее, в рамках традиционного. Американские атрибуты, сообщения, разоблачающие то, что было подавлено в заговоре молчания, начинают всплывать на поверхность: например, образцы и полотенца вышиты подрывными стежками, которые говорят о скрытой личности Райчека—“еврей.” Проблемы разоблачения и репрессий, обнаруженные в инсталляции Райчека, волнуют многих американских еврейских женщин-художников. Сопоставление колебаний между утверждением и отрицанием специфических аспектов их идентичности показывает переход от отрицания к утверждению сначала гендерных проблем, а затем этнических или религиозных компонентов. Первоначальное отрицание партикуляристских аспектов идентичности через использование "универсального" языка искусства, часто состоящего из нейтрального предмета или абстрактного стиля, было стратегией, которая позволила еврейским женщинам интегрироваться в доминирующую мужскую часть американского мира искусства. В области, известной скорее сексуальными предубеждениями, чем религиозной дискриминацией, важнейшей проблемой для большинства этих художников был гендер, а не иудаизм. С самого начала они требовали, чтобы их воспринимали всерьез как художников. Позже, особенно с 1970-х годов, они подчеркивали ценность женских переживаний и создавали визуальные образы, чтобы выразить их, одновременно пытаясь деконструировать преимущественно мужской канон и искать альтернативные нарративы.
