Григорий ушел. Выходя из калитки, он увидел Игната, шедшего с женой.
- Здорово, Гриша, что это ты из чужого двора выходишь? – спросила женщина.
Игнат остановил ее:
- Тебе какое дело? Все вам, бабам, надо знать!
Григорий подошел, поздоровался с Игнатом за руку.
- Саня просила лампу подвесить под потолок, а то пацан остается один, не дай бог толкнет со стола.
- Ну что, подвесил? – с ехидцей спросила Алена.
- Подвесил, - спокойно ответил Григорий.
Они пошли рядом.
- Далеко собрались?
Игнат закурил, высвободив руку из рук жены.
- К теще идем. Тоже надо кое-что поправить в хозяйстве, пока ветер утих.
- А Алена сопровождает?
- Да, - вызывающе ответила та, – чтобы случайно не зашел к какой-нибудь вдовушке лампу, например, повесить.
Григорий снова пропустил это мимо ушей. Пусть болтает. Надо только Вере сразу сказать, чтоб от него узнала, а не от такой вот «доброй» соседки.
Видно было, что Игната ее поведение раздражало, но он не подавал вида. Он понимал, видно, что по дороге к теще не стоит ссориться с женой.
На перекрестке улиц они расстались, и Григорий пошел домой один. Во дворе он прочистил дорожку от калитки до двери дома. Утром он это делал, но за день намело снова. Войдя в дом, он подхватил на руки подбежавшую старшую дочку, подкинул ее вверх, подождал, пока подойдет младшая, тоже поднял на руки. Вера, притворно хмурясь, взяла обеих, опустила на пол:
- Ну что прыгаете на батьку? Видите, он с работы, еще не ужинал. Иди, Гриша, умойся, я теплой воды в рукомойник налила.
-А где наша маленькая? Спит уже?
-Спит, только что уложила.
Григорий снял полушубок, умылся, сел за стол. Вера стала накрывать на стол.
- Как сегодня работа? Что делали?
- Да все как всегда, - ответил Григорий. – После работы я зашел к Шуре. Лампу подвесил под потолок, как у нас. А то она пацана оставляет одного.
Вера на секунду замерла у печки, потом спокойно сказала:
- Правильно, не дай бог лампа упадет.
Подав ему тарелку, она словно ненароком спросила:
- Как там Шура? Не дай бог одной остаться...
Она прижалась щекой к его спине, погладила.
- Шел домой, встретил Игната с Аленой. К теще шли, - Григорий с аппетитом ел.
- Ну все, теперь Алена разнесет по селу, что ты был у Сани.
- Да пусть разносит, главное, чтоб ты знала, что я просто помочь зашел.
- А Шуре каково? Если каждая будет судить, а еще если до Нюрки дойдет...
Она отошла от мужа, остановилась у печки.
- Знаешь, я не говорила тебе, это ж она мне сказала, чтоб я присмотрелась к Жорику. Говорит, посмотри, как мальчишка похож на твоего Гришку. Я ее тогда отбрила, сказала, чтоб получше за своим следила. А потом увидела...
Григорий молчал. Значит, Вера давно догадалась. Вернее, нашлись «добрые» люди. Все-таки умная она баба, Вера. А может, просто любит его и не хочет потерять. Хотя в этом он уже убедился. Ну что ж, теперь можно не таиться от нее, тем более, что она сама отправила его к Шуре отнести подарок мальчику к Новому году. Правда, она тогда даже не намекнула, что знает что-то.
- Гриша, может, сходишь к Шуре, отнесешь гостинец Жорику, - сказала она тогда совершенно неожиданно для него.
Он на мгновение замер, потом спросил:
- Чего это вдруг я должен идти к ним?
- Ну, вроде вы с Федором дружили когда-то, а теперь у мальчика нет отца, да и с Шурой вы вместе работаете...
Григорий тогда поверил в ее слова. Правда, удивился, что купила она не игрушку какую-нибудь, а костюмчик. А она, оказывается, вон что...
Григорий встал из-за стола, подошел к жене, обнял ее.
- Спасибо, Веруня, - сказал он.
- Да на здоровье, - ответила она, убирая тарелку.
- Я не за ужин, - проговорил Григорий. – Хотя и за ужин тоже.
Вера не ответила ничего. Только ночью, прижимаясь к нему, она прошептала:
- Гришенька, у тебя ж там все... прошло? Кончилось?
Григорий молча крепко обнял жену.
- А сын - может, еще будет у нас сын? - с надеждой спросила Вера.
Григорий тихо засмеялся:
- А если опять дочка? Сколько ты их хочешь? Подушек на приданое не напасешься!
- А сколько будет, Гриша. Только б не было войны!
Григорий погладил ее волосы:
- Спи, не будет больше.
Утром снова вьюжило, доярок на тракторе везла Александра. Григорий не послал ее на дальние поля за соломой. В вагончике шел оживленный разговор. Алена с воодушевлением рассказывала, как они с Игнатом видели, как Гришка Грач выходил, оглядываясь, из двора Шурки.
- И так он растерялся, когда увидел, что я смотрю на него. Лампу, говорит, вешал Шурке, - заговорщически шептала она, будто Александра могла услышать ее в кабине трактора.
- А я когда еще вам говорила, что пацан-то не от Федора! – вступила в разговор Нюрка. – Теперь поняли, от кого? А старая любовь не ржавеет, это точно!
- Ты откуда знаешь? – захохотали женщины. - Твоя, что ли, еще не заржавела?
- Значит, так, бабы, - прервала смех бригадир, - прекратили всю эту болтовню! Не знаете Нюрку? Ей посплетничать - что воды напиться. Оставьте Саньку и ее мальца в покое. Несладко ей теперь. Надо самой поднимать пацана.