Зима тянулась медленно. Работы в колхозе были окончены. Колхозники получили на трудодни хорошие выплаты и деньгами, и натурой.
Александра, как всегда, была в передовиках, получила грамоту районного исполкома, была выдвинута в районный комитет профсоюза. Но мало кто узнавал в ней прежнюю Саню: она редко улыбалась, могла резко, порой грубо ответить на безобидную шутку. Во дворе у нее всегда был порядок, казалось, что даже во время дождей во дворе не было грязи. Двор она разделила на две части – та, что была у дома, была чистой, в нем росли цветы, кирпичную дорожку она зацементировала, под окнами были уложены доски, чтобы, закрывая ставни на ночь, на нанести грязи на крыльцо. В другой половине двора было хозяйство. Там гуляли куры и утки, наслаждаясь травой, купаясь в корыте. В сарае стояла корова, всегда ухоженная и накормленная. Когда она успевала всем этим управлять, никто не знал.
Сейчас она часто бывала дома. Трактор был в порядке – она не доводила его до того состояния, когда нужно ставить на ремонт. Как только замечала какую-нибудь неполадку, тут же говорила Григорию, и сама не отходила от него, пока не сделает всего, что необходимо. Григорий часто ставил ее в пример другим трактористам – дескать, посмотрите на бабу, у нее трактор в лучшем состоянии, чем у мужиков.
Григорию часто хотелось подойти к Александре, поговорить о чем-нибудь, спросить, как она живет. Хотя вопрос этот был бы, конечно, лишним: в селе все знают про всех. Знали и про Александру, что живет одна, блюдет себя. Однажды приехавший из района уполномоченный для вручения ей грамоты захотел поухаживать за нею, зная, что она вдова. Намекнул, что можно на его «Победе» съездить в район «посидеть в ресторане в связи с ее успехами в труде», и попытался обнять ее за талию, но Александра так отбрила его, что тот быстро и без лишних прощаний прыгнул в машину и уехал. Нюрка, конечно, не преминула обсудить это:
- Санька, чего ж ты не поехала? Или на тракторе лучше, чем на легковушке? Глянь, какой кавалер! В шляпе, в калошах на сапогах, не в каких-то там кирзачах. Зря ты, Сань!
Александра только взглянула в ее сторону и не ответила ни слова.
А перед Новым годом Григорий пришел к ней домой, принес гостинец Жорику. Александра сперва растерялась, потом, усмехнувшись, сказала:
- А что Вера скажет, если узнает, что ты пришел сюда?
Григорий спокойно сел на табуретку у стола, положил кулек с конфетами и сверток с вельветовым костюмчиком на стол и сказал:
- А что она скажет? Она меня и прислала. И костюмчик этот сама покупала.
Он не стал рассказывать, как Вера после того дня пришла домой и через некоторое время сказала, не глядя на него:
- А Жорик так похож на тебя.
Григорий не нашелся сразу что сказать. Потом, помолчав, проговорил:
- Ну ты сказала! Что еще придумала? Долго думала?
- А что тут думать, Гриша? Он ведь и нос морщит, как ты.
И Григорий не стал ничего говорить. А вчера пришла из магазина, положила свертки и сказала:
- Сходи к Шуре, отнеси гостинцы. Скажи, что от меня.
Александра молчала, не совсем понимая того, что он говорил. Хотя в памяти возник тот взгляд Веры, когда она смотрела на Григория и Жорика на сороковинах.
- Что это она так? – настороженно спросила Александра.
В это время в коридоре послышался шум, упало ведро. Александра открыла дверь. В комнату вошел Жорик, весь в снегу, с румяными щеками, красными ручонками. Его штаны, пальтишко, шапка были в снегу.
Александра тут же перенесла все внимание на него.
- Ты что, кувыркался в снегу? Снимай все быстрей!
Она стала снимать с него одежду, которая стояла колом, посадила его на лежанку.
- Сиди, грейся! Сейчас чай сделаю.
Григорий с улыбкой наблюдал за всем этим. Александра взяла чайник, который стоял на плите, налила в эмалированную кружку горячей воды, добавила заварки, насыпала сахару, потом отрезала хлеба, намазала его маслом и посыпала сахаром.
- Возьми, горе ты луковое! Где ты был?
- Мы катались с горки, потом играли в войнушку.
Он с таким аппетитом уплетал эту нехитрую еду, что и Александра заулыбалась.
- Проголодался, - ласково произнесла она. – Ничего, согреешься, будем ужинать.
Григорий подошел к лежанке.
- Вот тебе гостинец к Новому году, - сказал он, подавая ему кулек с конфетами.
- Спасибо, - сказал мальчик и добавил:
- Лучше вы мне, дядя Гриша, выстругайте автомат или винтовку, а то пистолет маленький, а у Кольки автомат есть!
- Ну ладно, сделаю. Автомат, конечно, лучше пистолета, -Григорий потрепал мальчика по его кудрявой голове.
Александра увидела, как они похожи, и замерла. Их сходство уже не скроешь ничем. И в этот момент она подумала о Матрене. Не дай Бог, кто скажет ей об этом! Это значило бы отнять у нее последнее, что она связывала с сыном. Ведь надо же было так уродиться – вылитый Григорий! А вот дочки ни одна на него не похожа, все в Веру.
- Чай будешь? – спросила она Григория, надеясь, что он откажется. Он отказался.
- Идти надо, я ведь на минуту зашел. Ну, боец, грейся, чтоб не простудился! А автомат я тебе сделаю.
- Вере передай спасибо, - тихо сказала Александра. – Не только за гостинцы.
Григорий понимающе кивнул и вышел из дома. Александра закрыла дверь, села у стола. Вот как судьба распорядилась! Конечно, это в селе не останется незамеченным, конечно, будут разговоры, пересуды... Ну и пусть! У Жорика есть отец – Федор, и пусть только кто-нибудь попробует сказать, что это не так! А Верка-то! Все поняла, но и виду не подала. Гришку послала с подарками...
Продолжение