Середина ХХ века характеризуется появлением в составе флотов иностранных государств кораблей с ракетным оружием, что не осталось незамеченным руководством советского ВМФ. И в 1956 году началась разработка проекта эскадренного миноносца с управляемым реактивным оружием (УРО), как тогда называли противокорабельные крылатые ракеты. Вскоре был заложен головной эсминец нового проекта, получивший название «Грозный», который уже после постройки был причислен к классу крейсеров, подклассу «ракетный крейсер», отнеся к кораблям I ранга. Каким же вооружением обладал новый корабль, чтобы называться «ракетным крейсером»?
Основу вооружения корабли, в будущем крейсера проекта 58, составил ракетный комплекс П-35, разработанный на базе комплекса П-5, которым вооружались подводные лодки проектов 644 и 665. Комплекс П-35 отличался от предыдущего КСЩ, которым до этого вооружались советские ракетные корабли (например, проекта 57-бис), значительно большей дальность стрельб (не менее 250 км); более совершенной сверхзвуковой ракетой4К-44, имевшей как обычное, так и ядерное снаряжение и применявшейся как по морским, так и по береговым целям; принципиально новой системой управления и был более надежным. В состав комплекса УРО корабля проекта 58 (тип «Грозный») входили две пакетные счетверенные наводящиеся пусковые установки СМ-70, 16 крылатых ракет, система управления 4Р-44 («Бином»), обслуживающие системы и устройства.
Пусковые установки СМ-70 имели дистанционное горизонтальное наведение и фиксированный, при старте ракет, угол возвышения (25 градусов). В них постоянно размещались 8 ракет 4К-44 и. кроме того, имелось ещ 8 запасных ракет в погребах, расположенных в надстройках. Система управления позволяла осуществлять одновременный двухракетный залп из каждой ПУ, то есть суммарный залп крейсера мог быть сформирован из четырех ракет. Время подготовки первого залпа составляло не более 12 минут. В погребах ракеты хранились полностью снаряженными, но без топлива и пиросвечей, в контейнерах ПУ – с пиросвечами и настроенной бортовой аппаратурой.
Система управления «Бином» обеспечивала пуск ракет из пусковых установок, телеуправление ими радиокомандами на маршевом участке траектории и командный захват цели головкой самонаведения (СН). Системой обеспечивалось одновременное «ведение» не более четырех ракет.
Помимо «ударного реактивного оружия» корабли проекта 58 получили комплект зенитного управляемого реактивного оружия ближнего действия – ЗРК М-1 «Волна». В состав ЗРК входили спаренная (двухбалочная) стабилизированная ПУ ЗИФ-101, система хранения и подачи ЗУР В-600 (4К-90), система управления с аппаратурой предстартовой подготовки и пуска ракет 4Р-90 – «Ятаган». В погребах в двух револьверных барабанах размещалось 16 ракет.
Боевые характеристики комплекса обеспечивали 2 пуска каждые 5 секунд, дальность стрельбы первоначально составляла до 16 км по горизонту (при стрельбе по надводным целям) и досягаемость по высоте – около 15 км. Радиокомандная система «Ятаган» была одноканальной и могла обеспечить стрельбу двумя ракетами по одной цели. Интересно, что несмотря на то, что ЗРК М-1 «Волна» разрабатывался на основе своего сухопутного варианта и был довольно хорошо освоен, при проектировании носовой части корабля пришлось дважды кардинально изменять проект за-за серьезных изменений габаритов и веса ЗУР В-600.
Несмотря на то, что с развитием ракетного оружия отношение к классической ствольной артиллерии несколько ухудшилось, корабль проекта 58 получил и артиллерийское вооружение, однако ему отводилась второстепенная и вспомогательная роль. Как мы можем видеть – на корабле было размещено две двухорудийные 76-мм автоматизированные установки АК-726 (ЗИФ-67), то есть калибр совсем не «крейсерский».
Артиллерийскую установку АК-726 официально считали универсальной, но все же ее основным предназначением было обеспечение противовоздушной обороны корабля, что подтверждалось ее высокой скорострельностью – 90 выстрелов в минуту. Несмотря на то, на проекте 58 были установлены две башни в кормовой части (еще одни подтверждение их вспомогательной роли), общая система управления с единственной РЛС управления огнем «Турель» МР-105 превращала две двухорудийные башни как бы в одну четырехорудийную. Основным режимом башни явлалось дистанционное управление, однако имелось резервное местное управление с использованием оптических прицелов «Призма», установленных на самих орудиях. Общий артиллерийский боезапас корабля составлял 2400 патронов и размещался в двух погребах в открытых сотовых стеллажах без обойм (обоймы хранились и снаряжались в помещениях перегрузки).
Получили новые корабли и традиционное торпедное вооружение: два трехтрубных торпедных аппарата ТТА-53-57бис, которые размещались побортно на верхней палубе. Для стрельбы использовались самонаводящиеся противолодочные торпеды СЭТ-53 и дальнеходные торпеды 53-57, стрельба которыми осуществлялась порохом. Интересно, что для торпедных аппаратов была разработана специальная система управления. Система управления стрельбой противолодочными торпедами «Зуммер» сопрягалась с СУО ПЛО «Буря» и РЛС «МР-105, выдававшей ЦУ по надводным целям. Корабли проекта 58 получили и реактивные бобометные системы РБУ-6000 (2х12-ствольные установки) с новыми реактивными глубинными бомбами РГБ-60. Боезапас принимался из расчета четырех полных залпов, то есть 96 РГБ. Управления стрельбой РБУ осуществлялось системой «Буря», обеспечивающей определение курса, скорости целей, их курсового угла. В тоже время, надо понимать, что комплекс РБУ-6000 с самого начала рассматривался, в первую очередь, как комплекс противоторпедной защиты, но при условии получения необходимых данных от ГАС. То есть предполагалась РГБ использовать для уничтожения вражеских торпед, а не для уничтожения подводных лодок противника.
Таким образом, корабли проекта 58, которых было построено четыре единицы («Грозный», «Варяг», «Адмирал Фокин», «Адмирал Головко») получили достаточно мощное ракетное вооружение, причем именно на них впервые были размещены два ракетных комплекса различного предназначения. Однако новые комплексы оказались не в полной мере надежными, что снизило общую боевую эффективность кораблей.
Так комплекс П-35 удалось уже довести до ума в ходе испытаний кораблей. Основными причинами дефектов и недостатков являлась поспешная поставка на корабли до конца не доработанных усзлов и элементов, отдельные проектные ошибки, недостаточный учет морских условий эксплуатации. Видимо очень высокой была заинтересованность в скорейшем вводе ракетного крейсера в строй. Особенно малонадежной оказалась аппаратура систему ПУС «Бином». Фактически интервал между пусками ракет из общей ПУ оказался почти в четыре раза больше проектного, а диаграмма секторов обстрела как носовой, так и кормовой установок на практике получилась сильно «обрезанной».
Испытания ЗРК М-1 «Волна» показали низкую надежность и малый ресурс отдельных узлов СУО «Ятаган», невозможность стрельбы по низколетящим целям, существенно меньшие зоны поражения, чем требовалось. Причем уменьшение зоны поражения в значительной степени обуславливалось неудачным размещением ПУ ЗИФ-101. Длина носовой оконечности не позволило оптимально разместить две пусковые установки, и в результате ПУ ЗИФ-101 оказалась чрезмерно «прижата» к ПУ СМ-70. Это кстати, сказалось и на диаграммах обстрела ПУ СМ-70.
Казалось бы с артиллерией все должно быть хорошо. Но и тут не все было в порядке. Артиллерийская система АК-726 еще не была принята на вооружение, хотя уже устанавливалась на кораблях проектов 61, 35, 159. В ходе испытаний кораблей выяснилось, что при скорости свыше 28 узлов наблюдалась сильная вибрация установок, стволы орудий «гуляли» в вертикальной плоскости. Были усилены подкрепления, но полностью проблему устранить не удалось. А если добавить еще дефекты в ПУС «Турель», которые устранялись еще длительное время после ввода кораблей в строй, то считать состояние артиллерии идеальной вряд ли можно.
Единственно, что было надежным и работало исправно, было торпедное вооружение и РБУ. Эти системы были хорошо освоены и давно устанавливались на серийные образцы, хотя качество работы гидроакустической станции оставляло желать лучшего.
Интересно, что на этих кораблях проводилась серьезная проверка возможности пребывания личного состава на боевых постах, помещениях и на открытой палубе при старте ракет (ПКР, ЗУР) и работе РЛС. В итоге, при стрельбе ЗУР личный состав мог находиться во всех закрытых БП, а при стрельбе ПКР нахождение личного состава в ряде помещений (даже в артустановке № 1) оказалось недопустимым без оборудования специальной защиты.
Как бы то ни было большинство «детских» болезней были устранены, и крейсера проекта 58 несли службу в составе всех четырех флотов СССР и России, были хорошо освоены личным составом и активно использовались для боевой службы, и оставили заметный след в истории отечественного кораблестроения и флота.
