Здравствуйте, мои дорогие подписчики и читатели!
Читала тут статью про безглазых карасей и вдруг вспомнила преследовавшую нас «мистику» на рыбалке в Дельте Волги.
Каждое утро, на рассвете, выйдя на с базы на лодке, мы первым делом идём в любимую протоку и ставим закидушки. Точнее, поставухи под сома и сазана.
Это не леска или резинка, знакомые каждому рыбаку.
Это витой капроновый шнур толщиной с карандаш с сазанницей или большим крючком с грузилами на конце под сома.
Иные снасти в Дельте не пляшут. Там – чем проще, тем уловистей. Да и шнур такой выдержит любые попытки рыбы высвободиться, даже если она будет весить под центнер.
Поставуха привязывается одним концом шнура к большому пучку тростника, коряге или дереву, другой конец с наживкой заводится на середину протоки, ерика или на всю свою длину поперёк Банка.
Но на Банке мы так давно не ловим – там слишком много народа.
И таких поставух у нас полтора десятка под сазана и шесть – под сома.
Вся эта музыка оставляется до обеда. В обед мы возвращаемся с раскатов или с ловли судака на Банке и в первый раз проверяем, что попалось. Снимаем улов и, если надо, меняем наживку. Второй раз проверка уже на обратном пути на базу.
Не всегда и не все поставухи приносят нам рыбу. Но всё равно, не меньше 4 сазанов в день мы снимаем, но обычно с десяток.
Иногда на сазаницы вместо Его Величества Золотого Сазана садится огромный, под и за килограмм, карась буффало. Тоже хорошо. Этих карасей я обожаю – сладкие, жирные! Мы их называем «заместителями».
А вот с сомовницами всё не так просто. Пока мы не стали ловить на живца, сомы не брали ни на что.
Чего мы только не перепробовали в качестве наживки! И саранчу, и лягушек и креветок, и куриную печень, и подтухшее мясо – сомы не желали ловиться. Ловились только на блесну на Раскатах.
И вот однажды, лет восемь назад, когда мы окончательно выбрали для себя Главный Банк Волги, вытащили мы шнур сомовницы, а на пятнадцатисантиметровом крюке, вместо сома, понадкусанной всякой подводной живностью наживки или хотя бы пустого крюка – полуразложившаяся рыбка, размером с мужскую ладонь. То ли краснопёрка, то ли густера, а может и цапа – различить вид было невозможно из-за её состояния. В предрассветном тумане разлился аромат непередаваемый!
Мы так и остолбенели. Кто мог повесить этот «подарочек» на здоровенный крюк? И главное – зачем?
На эти вопросы даже наш опытный Женя – егерь со стажем – ответить не сумел.
Местные жители и егеря неукоснительно соблюдают негласные рыбачьи законы. Ерундой и вредительством им в голову не придёт заниматься.
«Туристы» же – как местные называют всех залётных рыбаков (кроме нас) – прибывших в Дельту по рыбьи души, ненавидят друг друга искренне и не стесняясь – это закон природы. А удачливых собратьев ненавидят просто чёрной ненавистью.
Обычно, эти граждане просто режут снасти. Мы не раз теряли поставухи из-за такого варварства. Особенно обидно, когда с сазанницами – они все ручной работы одного подмосковного мастера с японскими крючками, частью фирмы ВВК – это сказка, а не крючки! Их количество не восполнишь в местных магазинах.
Но насаживать тухлую рыбу? Это уже какое-то извращение. И где её вообще взять можно в таком виде?
Другой вариант, который мы обсуждали, это то, что погибшую рыбку насадило на крюк течение.
Это как-то более-менее объясняло произошедшее с точки зрения нормального человека.
У нас частенько бывало такое, что с одной сазанницы мы снимали сразу двух сазанов – на снасти четыре крючка.
Листайте галерею:
Бывало, что и крупная щука на сазанницу ловилась.
Конечно, ни одной этой уважающей себя хищнице не пришло бы в её злобные мозги полакомиться отходами производства подсолнечного масла.
Но на течении жмых медленно размывается, привлекая всё окрестное рыбье население. И, размываясь, высвобождаются крючки.
Подплыла какая-нибудь мелкая рыбёшка, привлечённая божественным запахом, и, в упоении поедания вкусняшки, не заметила, что поблизости – хищник. А могла и сама напороться на освободившийся крючок.
Щука же бросается на добычу молниеносно. Вот и заглотила вместе с добычей снасть.
А однажды вытащили сомовницей древнюю рыбачью сеть с привязанными к ней, в качестве грузил, восемью красными кирпичами.
Я же говорю, что в Дельте снасти должны быть максимально простыми J))
Там вообще, иной раз, к сетям вяжут всё, что под руку под руку попадётся.
Ржали мы тогда долго – ведь, пока тащили это кирпичное чудо рыболовецкой мысли, думали, что сом килограммов на двадцать пять!
И вот докатились до ловли тухлой рыбы J
Может эта история забылась бы, если бы на следующий день, проверяя в обед сомовницы, мы не обнаружили на крюке другой поставухи точно такую же рыбку, только покрупнее.
Это было уже чересчур! Списать на течение такое было невозможно. Это явно не случайность. Тогда что?
И на обратном пути, при последней проверке, картина повторилась уже на двух сомовницах. Мистика какая-то!
Вечером, разобрав снасти и поужинав, мы сидели во дворе с дядей Петей, ведя бесконечные диалоги о рыбалке. И рассказали ему про преследующих нас весь день рыбных зомби.
Старый и мудрый дядя Петя, рыбак с младых ногтей, рассмеялся и сказал:
- Сом.
- Сомов-то как раз и не было.
- А вот как раз и были. Бывает, что голодный сом с разбегу глубоко заглатывает наживку с крюком. Крюк колет его где-нибудь внутри, сом от боли (я выражусь помягче, чем Пётр Васильевич) выташнивает всё, что есть в желудке и уходит. Это, ребята, не разложившиеся рыбёшки, а полупереваренные. Сомы вообще очень умные бестии!
И рассказал нам несколько случаев, доказывающих, что сомы действительно здорово соображают.
А рассказчик дядя Петя замечательный – заслушаешься. Взять хотя бы историю про якорь.
Вот и выяснилась тайна тухлой рыбки!
Комментируйте, ставьте лайки и подписывайтесь на канал!
