Поистине страсть к завоеваниям — дело естественное и обычное; и тех, кто учитывает свои возможности, все одобрят или же никто не осудит; но достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеваниям какой угодно ценой (Никколо Макиавелли)
Часть IV. Война
«Не поддаваться на провокации» – метод не сработал, немцы войну не отменили, и она началась, как всегда внезапно и неожиданно.
Война! Я взглянул на часы. Две стрелки — одна вонзилась в цифру 3, другая миновала 12 — 3 часа 02 минуты. Подсвечник свалился на пол. Какая-то сила толкнула меня к столу. Дверь сама собой отворилась. Я бросился в спальное помещение батареи. Полуодетые люди в страхе толпились у окон.
Младшие командиры строили людей. Снова качнулись стены, и снова дым. В помещении темень. Время 3 часа 06 минут.
— Внимание... третья батарея, повзводно за мной, в парк (Василий Петров «Прошлое с нами») [1].
Горит тягач. Полтонны керосина в баках, кузов забит снарядами.
Солдаты, не принимая строевой порядок, бегут к своим орудиям. В вышине воют снаряды и взрываются с перелетом справа, вероятно, в парке 85-го артиллерийского дивизиона.
Время 3 часа 14 минут. Связные на автомобиле хозяйственного отделения отправляются в город оповестить командиров и замполита. Взрываются снаряды в черте парка. Прямое попадание в машину батареи обслуживания. Пламя!
Поскольку все старшие командиры гуляли в ресторане, по случаю вступления в должность нового командира дивизиона, то мл. лейтенант Петров номинально вступил в управление 3-й батареей.
Первый снаряд из-за границы прилетел в 3 часа 2 минуты на рассвете 22 июня. Это говорит о том, что монастырь был пристрелян заранее. Немцы боялись 45-ти килограммовых снарядов гаубиц, поэтому войну начали именно с уничтожения расчетов и самих орудий 85-го и 92-го артдивизионов.
Надо отметить, что у немцев была хорошая артиллерия – дальнобойная, но не беспредельная. Чтобы достать стен монастыря требовалось выкатить гаубицы на самый берег Буга. Одна батарея таких гаубиц как раз развертывалась на берегу и ее своими глазами видели командиры 92 дивизиона во главе с капитаном Корзининым, замещавшего командира дивизиона. Это во время того самого инцидента на границе, когда командиры незаметно подползли, а затем обнаружили себя, поднявшись во весь рост, о котором стало известно в штабе армии в Луцке, а затем бумерангом вернулось в монастырский дивизион.
18 июня, во время последней рекогносцировки группа командиров, чтобы не обнаружить себя по-пластунски подползли к самому берегу реки и наблюдали на противоположном берегу немецкую рекогносцировочную группу в количестве 7 всадников, а также разворачивающуюся гаубичную батарею. За оставшиеся три дня немцы наверняка подкатили к берегу не одну батарею.
Младший лейтенант, памятуя о секретной инструкции и понимая, что он главный командир, выводит 3-ю батарею в выжидательный пункт – район кладбища села Зимно. Над головой кружился немецкий самолет-корректировщик артобстрела «Хеншель-126», солдаты обстреляли его из стрелкового оружия. Позднее по этому поводу очень сокрушался политрук Шапир, когда добрался до 3-й батареи – как можно открывать стрельбу, не имея указаний.
Все старшие офицеры гуляли в ресторане, аналогичная картина наблюдалась на Западном фронте. Там командующий округом Д.Г. Павлов со своими замами и политработниками смотрели и слушали театральную постановку в театре г. Минска, а в Бресте генералов развлекали московские артисты. Единственное отличие, монастырь это не Брестская крепость, открыли ворота и марш на выход. Здесь 650 военнослужащих, а в крепости до 9 тысяч, чтобы их вывести требовалось 3 часа. Этого времени немцам как раз хватило, чтобы захватить город Брест и окружить крепость.
Все знали, что начнется война, все ждали приказа, все томились неопределенностью и в ожидании, и вот она определенность наступила, и опять внезапно.
Когда мл. лейтенант Петров сидел в секретной комнате, то заинтересовался, с какой целью требовалась передислокация в выжидательный район? Ему ответил начальник батареи:
«Увести огневые взводы из парка, чтобы уменьшить потери от огня. Укрыть от наблюдения, ждать указаний».
На мой непросвещенный взгляд, батарея должна была переместиться еще ночью поближе к границе на расстояние пушечного выстрела. Гаубицы 92-го дивизиона могли достать противника только на расстоянии 8,7 км, а до границы 14 км.
А в 3 часа 15 минут подавить артиллерийские гаубицы, поставленные немцами на западном берегу у самой реки Буг. Одновременно вести огонь по мосту. Орудий даже в двух дивизионах было достаточно, а снарядов на водяной мельнице «от подвала до чердака», «дивизион может вести огонь двое суток... и не оглядываться на артснабженцев» (см. ч.I).
Так это война или не война?
Через два часа пешим ходом из города прибыл командир батареи лейтенант Величко. Петров доложил обстановку.
Батарея занимает боевые порядки с 3-х часов 17 минут. К ведению огня готова. Материальная часть орудий, транспортные средства налицо. Потери — один тягач. Потери среди личного состава: шесть человек — два погибли, четыре ранены.
Командир предположил, что наверно началась война, приказал развернуть орудия для круговой обороны, приготовиться к открытию огня и поехал уточнять задачу. После отъезда лейтенанта появился замполит. Он бодрился, но скрыть волнение не мог.
В это время над головой появился «хеншель». По нему стреляют из ручных пулеметов, орудийные номера из карабинов. В воздухе трескотня.
Замполит усомнился: Неужели наши, люди... стреляют?
–Но, товарищ лейтенант, мы не имеем права... Политрук сокрушенно вздыхал, оглядывался.
– Если это провокация, то при таком настроении... она легко может перерасти в войну. Кто в ответе? — спрашивал Шапир.
Время 6 часов 10 минут. Грохот в стороне границы не прекращался.
Как видите, война идет уже 3 часа, а политработник сомневается, что она началась, надо отметить, не только он один.
Политрук немного успокоился, после того, как над головами артиллеристов пролетели на большой высоте 108 бомбардировщиков в глубь страны.
После восхода солнца, по району монастыря и опустевшим паркам противник продолжал вести методичный огонь. На границе грохот не прекращался, постепенно перемещаясь к югу. В небе, большими и малыми партиями, плыли бомбардировщики, наблюдатели потеряли им счет.
…главное – маневры!
Интересные события разворачивались далее.
После консультаций с командованием командир батареи объявил, что 92-й отдельный артиллерийский дивизион поступает в распоряжение начальника артиллерии 87-й стрелковой дивизии.
Все артиллерийские части начали движение в выжидательные районы, ведут разведку в полосе обороны.
Третья батарея занимает огневые позиции на опушке леса в одном километре юго-восточнее фольварка Октавиан.
Задача: подготовить НЗО (неподвижный заградительный огонь) на трех участках, пригодных для форсирования реки Западный Буг и СО (сосредоточение огня) по берегу. Основное направление стрельбы – сорок пять ноль, готовность к открытию огня 8-00. Командир батареи нанес на карту Петрова район огневой позиции, сел в машину и отправился на окраину села Хотячев – наблюдательный пункт батареи.
Колонна вышла в район позиций. Я взглянул на карту. В 3-х километрах проходил маршрут рекогносцировочной группы. Почему остался в стороне фольварк Октавиан? Почти незнакомая местность.
Связь с НП установлена. Телефонист передал стреляющему доклад о готовности орудий, наименьшие прицелы. Орудийные расчеты ожидали очередных команд.
С наблюдательного пункта батарейный сообщил: противник интенсивно обстреливает берег и объекты в районе строительства укреплений. В секторе батареи немцы оборудуют берег, похоже, собираются форсировать реку, но переправочные средства пока не обнаружены. Связь с пехотой установить не удается.
Цели определены, орудия готовы открыть огонь. Люди охвачены нетерпением. Последняя команда задерживается на НП. Ожидание длится и длится.
Наконец, – стой! Записать установки... цель, номер, уровень, прицел.
И снова – стой! Артиллеристов гнетет бездеятельность, перерывы, которые объявлялись стреляющим.
Народ недоумевает, чего ждем? Что происходит? Орудийные номера явно разочарованы. Все уже отчетливо понимают – германские войска перешли границу и вторглись в пределы СССР. Почему артиллерия бездействует? Кто запретил открывать огонь? На каком основании? А в это время «юнкерсы» стаями летят на восток, бомбят наши города, возвращаются назад, и никто им не мешает. Где советская авиация?
Столько вопросов и ни одного ответа.
Приехал старшина, автомобиль загружен выше бортов. На крюке – кухня. Бойцы вскрывают ящики, там каски.
– Что... не стреляют наши орудия, товарищ политрук? — спросил старшина.
– Э... нет приказа... и командир батареи на наблюдательном пункте ждет разрешения...
– Нам нужно время на раскачку, как в Финляндии,— на лице старшины горькая усмешка.
Мудрые слова старшины, как выстрел орудия, легли в десятку.
Старшина делится новостями: кони разбежались, во время артобстрела кто-то дневальным дал команду рубить чембуры, тем самым лошадей избавили от гибели. В парке дивизион потерял три орудия, три автомобиля, четыре тягача. Потери 85-го ОАД, гораздо больше.
8 часов 30 минут, снова перерыв, который по счету? Стреляющий передает – батарея... отбой! Командир дивизиона остановил пристрелку. Всей артиллерии запрещается вступать в бой.
– Как, не сделать ни одного выстрела и «отбой»?
Приказано выводить огневые взводы к перекрестку на Владимир-Волынскую дорогу через фольварк Октавиан и ожидать.
Люди снова рубят ветки деревьев вместо того чтобы вести огонь.
В направлении Горохова наступают танки. Артиллерия молчит... Нет разрешения на открытие огня.
Наш дивизион сменяет боевые порядки... Приготовить всем карты. ОП вот где будет,— лейтенант Величко отметил район,— основное направление сорок один ноль. Готовность к открытию огня девять часов тридцать минут.
На новой позиции орудия готовы «к бою», но стреляющий не дает команды «огонь!» Немецкая артиллерия продолжает грохотать, наш «Бог войны» – молчит.
Очередное бездействие подавляло настроение бойцов. И это «безобразие» вразумительно никто не мог объяснить. Очевидно, старшие должностные лица не знали обстановку на границе, которая им была не понятна.
Время без пяти минут десять. Вынужденную паузу заполнил старшина, объясняя, как правильно носить каску. Солдаты и младшие офицеры не знали, как обращаться с каской, некоторые надели их поверх пилоток.
Время 10 часов 15 минут. Наводка по очередной цели закончилась. Достаточно нажать спуск, и четыре гаубицы произведут выстрел.
Снова последовала команда: стой! Огневые взводы... отбой!
Оставлена вторая позиция. Тени становились короче. Уже невозможно укрыться от солнца.
– Сообщения с поля боя, которые поступают разными путями, не вносят ясности в понимание общей обстановки,— продолжал Величко.— Остался ли в силе договор о ненападении?.. Германия не объявила о состоянии войны. Наше командование склонно считать, что инцидент носит ограниченный характер. Во избежание осложнений артиллерийские части отводятся из предполья на рубеж Владимира-Волынского и восточнее. Для девяносто второго ОАД районы сосредоточения — лес в трех километрах юго-восточнее Владимира-Волынского. Третья батарея двигается общей колонной.
Артиллерия уходит. А уровские подразделения, пехота?
Колонна вошла в лес, на пути разбитые повозки, туши лошадей, тела погибших... Батальонный обоз обстреляла немецкая артиллерия.
По сторонам ржаное поле. Знакомые места. Кажется, Зимно. На бугре стали видны золоченые купола монастыря.
Становится жарко, близится полдень. С начала войны прошло 8 часов, а пограничная артиллерия не сделала ни одного выстрела по врагу. Это тогда, когда требовалось встретить врага шквальным огнем. Первые часы - это золотые часы, чтобы удержать границу. Немцы, не встречая артиллерийского огня, почти без особых потерь переправляются на правый берег Буга, на наш берег.
Продолжение следует
1. Петров В. С., «Прошлое с нами» (Книга первая) / URL: https://www.litmir.me/bd/?b=167252
Статьи по теме:
Рикошет. Последняя неделя перед войной в Киевском Особом военном округе.
Рекогносцировка. Три дня до войны в 92 ОАД
Как командование пыталось войну отменить
Читайте все статьи, опубликованные на данном канале: https://zen.yandex.ru/id/5e105c77433ecc00ae3fb37d
Все фотодокументы из открытых источников.
Не забываем подписываться на канал, всем благ и здоровья.
