Как странно меняется восприятие окружающего мира с течением лет.
С каждым годом понимаешь, что оказывается ты забыл, что синее небо было безграничным когда-то, крона дерева была порталом в другой мир, а вода в 200 литровой бочке не имела дна и если нырнуть, то был очень большой риск вынырнуть в океане на другой планете. Плывущие облака были в досягаемости вытянутой руки, как и помещавшееся на ладони руки маленькое солнце. Не была числа попыткам потрогать облака и взять двумя пальцами солнце.
Мы вспоминаем с щемящей сердце тоской, которая старательно нами заглушается, те моменты когда детство было полное волшебства. Но волшебства не было больше в пространстве вокруг нас. Волшебство плескалось безбрежным океаном в нас.
Бриллиант внутри нас играл всеми цветами вселенной, когда на него попадал свет. И все даже самые темные углы нашей реальности освещались.
Каждый поход за хлебом был не маленьким путешествием, а целой экспедицией длившейся по земным меркам пару дней.
Помню однажды случился один такой поход.
Было время когда советская власть уже была не в лучшей форме и СССР нездоровилось. Все конечно, искренне верили, что этого колосса не пошатнуть. Никто не понимал, что колоссу помогали из-за всех сил упасть в бездну безвременья. Трудно объяснить человеку, что то государство, в котором он родился или за которое он сражался, за которое в тылу гробил свое здоровье на трёх сменах подряд, может просто исчезнуть, оставляя людей дрейфующими в море постперестроечного криминала, безработицы и проснувшейся людской жестокости. Не знал этого никто ранее.
И вот я маленький, советский союз ещё дышит, хоть и на ладан, и от этого ладана повылазили как из под земли черти криминальные. Меня предупредили об этих чертях и послали купить хлеб.
Что мог испытывать маленький ребенок в те года? Как и любой ребенок я губкой впитывал все переживания родителей. А родители были в состоянии боевой готовности, ведь с каждым месяцем приближаясь к развалу СССР люди словно огромный улий начинали жужжать все громче, переговариваясь о все новых потрясениях - полки в магазинах пустые, растущий бандитизм - только этого хватало с "горкой" для советского человека.
Мне передали этот заряд тревожности и послали за хлебом. Я вышел словно слонёнок Дамбо с огромными локатарами, сканируя каждый метр возле родительского дома.
На вид все было спокойно. Люди там и сям, машины не торопливо проезжают, кошка соседская смотрит как бы ей перебежать дорогу. Я перешёл эту самую вожделенную кошкой дорогу и спустился к одноэтажному зданию старого киноклуба и зашуганным ребенком, озираясь, чуть ли не вдоль стеночки я начал продвижение к магазину.
Магазин в простонародье именовали ласково "Стекляшка" из-за по-светски огромных панорамных окон.
Шаг, два, десять, сто. И вдруг чуть в стороне, но все же навстречу мне идёт толпа молодчиков, с явно недобрыми и слегка шальными глазами. Их "стайная" энергетика смердила издалека драками и мелким грабёжом.
Не спуская глаз с них я спиной протирал стену уже "Быт.комбината" и неуклонно двигался к пункту назначения "Стекляшка". У каждого своявождиленная цель: у кошки эта цель - дорогу перебежать, у меня - до Стекляшки добраться, ну и желательно вернуться. Тру спиной стену, соплю.
Неожиданно для меня взгляд одного из них блеснул остриём в мою сторону, заметив мою настороженность и деньги сжатые в кулаке. Время исчезало, растворяясь в наэлектризованном пространстве где встретились наши взгляды. Я почувствовал, как он колебался - стоит ли броситься за мной или не стоит. Ведь я был рослым и свиду достаточно проворным, явно любящим побегать.
Стая тоже замерла, ожидая реакции "островзглядого" и смотря на него.
Ещё одно мгновение растянулось на вечность.
В моем маленьком теле сердце сжалось, готовое начать биться как заправский движок локомотива, давая энергию для резкого старта и спринтерского бега.
Ещё секунду, ещё мгновение, он двинется ко мне резко дав сигнал и я побегу что есть сил.
Ожидаю этого сигнала для старта.
Выстрел улыбкой из хищных глаз -"Живи, малец!"
Он просто улыбнулся и пошел дальше со своей стаей. А стоял обмазговывал пережитое и провожал взглядом стаю.
Закончив путь вдоль"быткомбината", через некоторое время я был в "Стекляшке".
Разжав кулак я с ужасом понял, что с момента того противостояния растерял все деньги. Слава небесам шел я там, где обычное никто не ходит и вернувшись немного назад я все же нашел утерянные купюры советских рублей. Вернувшись в магазин купил две булки хлеба. Одну булку кирпичиком белого, другую круглую ржаную.
Вкуснее того хлеба я так до сих пор и не пробовал. Добытый в походе!
