Если вы впали в уныние из-за пандемии, то вам поднимет настроение остроумная проза Джерома Клапки Джерома. Юморист, драматург, редактор и журналист сегодня известен исключительно как автор романа «Трое в лодке, не считая собаки». Bookmate Journal считает это несправедливым, поэтому выбрал пять менее известных, но таких же смешных, интересных и актуальных произведений писателя.
Томми и К°
Как подросток переоделся девочкой и устроился работать в редакцию журнала
Джером Клапка Джером — Томми и К°
Быт Англии конца XIX века, мотивы прозы Диккенса, поддержка женской эмансипации — это и многое другое соединилось в небольшом романе о приключениях лондонского журналиста, его приемной дочери и друзей. Главное достоинство книги — скорость повествования: беспризорник Томми превращается в экономку Джейн, тайком пробирается в поезд принца N, чтобы взять у него интервью, становится владельцем доли в капитале издательства, вырастает в деловитую помощницу редактора — и все это за считанные страницы.
«Выбор названия для журнала вызвал долгие размышления. Отчаявшись, учредители назвали свой журнал „Хорошее настроение“».
Истории, рассказанные после ужина
Рассказы про привидения, которые у Джерома получаются совсем не страшными
Джером Клапка Джером — Истории, рассказанные после ужина
Пожалуй, лучшая (из немногих существующих) пародия на святочные рассказы о привидениях. Правда, одну из историй — самую жуткую — герой так и не сможет рассказать. Но и без этого в книге есть все необходимое: от уютной гостиной с камином и пуншем до прогулок и светских бесед с духами убийц.
«— Я не хочу вас пугать, — начал дядя необыкновенно внушительным, чтобы не сказать замогильным, голосом, — и, если вы предпочитаете, чтобы я не упоминал об этом, я не буду, но факт остается фактом: в этом самом доме, где мы сейчас сидим, есть привидения».
Должны ли мы говорить то, что думаем, и думать то, что говорим?
Легкие, но в то же время глубокие рассуждения о человеческом притворстве
Джером Клапка Джером — Должны ли мы говорить то, что думаем, и думать то, что говорим
Небольшое эссе начинается с отсылки к источнику, не внушающему доверия, — словам «одного сумасшедшего приятеля». Но когда Джером шаг за шагом, с помощью ироничных зарисовок и наблюдений развивает его мысль о всеобщем притворстве, с приятелем поневоле приходится согласиться. Убедив читателей в том, что все лгут и это основа человеческого общения, рассказчик вдруг напоминает, что его друг вообще-то человек ненормальный — с тем и остаемся.
«Мы притворяемся в самых серьезных делах. На войне солдаты каждой страны — всегда самые храбрые в мире. Солдаты враждебной страны всегда вероломны и коварны — вот почему они иногда побеждают».
Следует ли женатому человеку играть в гольф
Смешная история про то, как спорт разрушает отношения
Джером Клапка Джером — Следует ли женатому человеку играть в гольф
Еще один, не менее важный вопрос. От размышлений о роли спорта в жизни англичан Джером через забавные ситуации и точные наблюдения вновь ведет читателя к более сложным и серьезным темам — вплоть до вопросов социального неравенства.
«Того и гляди какой-нибудь радикально настроенный английский романист напишет книгу, рисующую все зло, к которому приводит злоупотребление спортом: запущенные дела, разбитая семья, медленное, но неуклонное истощение мозга — которого и без того было не так уж много, — влекущее за собой частичное слабоумие и прогрессирующее с каждым годом ожирение».
Первая книжка праздных мыслей праздного человека
Эти рассказы больше всего похожи на «Трое в лодке, не считая собаки»
Джером Клапка Джером — Первая книжка праздных мыслей праздного человека
Ее принято обозначать как сборник юмористических рассказов, но это не совсем верно. Размышляя обо всем на свете, будь то тщеславие, плохая погода, влюбленность или грудные младенцы, герой серьезен, и это не удается скрыть даже за неизменной иронией. «Праздных мыслей» оказалось немало: позднее вышли вторая и третья книги, но первая считается одной из лучших работ Джерома — и не зря.
«Все очертания бывшего расплываются в тумане отдаленности от нас, но благодаря именно этому туману получают в наших глазах какую-то особенную таинственную прелесть. Даже прошлые горести нам кажутся прекрасными. Дни нашего детства представляются нам в виде длинной цепи всякого рода веселья, баловства, сластей, игрушек и забав. Выговоры же, наказания, зубная и головная боли, насморки и кашли, зубрение сначала грамматики отечественного языка, а потом латинского — все забыто; особенно основательно забыта именно латинская грамматика».
