Джаз в Советском союзе – был. Правда, долгое время «под прикрытием».
В 1940-е играющих джаз могли запросто обвинить в космополитизме, а к этому, как известно, автоматически полагалась продажа Родины. «Сегодня ты играешь джаз, а завтра Родину продашь…»
Видимо поэтому, от греха подальше, в 1945 году Государственный джаз-оркестр СССР переименовали в оркестр Центрального телевидения и Всесоюзного радио, а в 1958 – вообще в эстрадно-симфонический оркестр.
Но уже в 1950-е джаз постепенно выходит из «серой зоны».
Новую музыку уже можно послушать в некоторых московских ресторанах. Так, в «Астории» работал «Рижский джаз-квинтет» под руководством Максимиллиана Якона.
Он не разрешал своим музыкантам говорить по-русски, одевал «по-западному», благодаря чему им долгое время удавалось сходить за иностранцев. До тех пор, пока коллектив не переругался вдрызг на публике.
Как радистка Кэт кричала в родах на русском, так и «иностранцы» решали свои проблемы на родном неконвенциональном…
Первые собрания любителей джаза проходили … на улице.
Пятачок на пересечении Неглинной и Пушечной улиц называли «Биржей».
В любую погоду, с 5 до 8 вечера, на Бирже собирались музыканты самых разных возрастов и уровня подготовки, начиная с простых «лабухов» и заканчивая молодыми джазменами.
«Это была довольно внушительная толпа необычно одетых, мирно разговаривающих людей, перекрывающее движение машин по Неглинной. – вспоминает джазмен Алексей Козлов.
Прохожие обходили нас стороной, милиция почему-то не трогала.
Это был действительно клуб, где музыканты просто общались, обменивались необходимой информацией, делились профессиональным опытом и просто «хохмили», рассказывали анекдоты.»
Сюда же, на Биржу, приходили и заказчики, нанимали музыкантов на работу – сыграть на свадьбе или танцах. К такой «халтуре» музыканты относились очень ответственно – ведь это была своеобразная «школа игры», где отрабатывались профессиональные навыки, умение играть на слух, без нот, в любой тональности, нередко вообще малознакомую музыку.
К сожалению, публика джаз не очень жаловала, заказывая в большинстве случаев популярные мелодии:
«Как только мы начинали играть настоящий современный джаз да еще импровизировать, публика моментально переставала танцевать, к нам подходил организатор вечера и просил нас играть «что-нибудь приятное» (А. Козлов).
В 1964 году джазмены с Биржи получили, наконец, возможность встречаться под крышей. На улице Чехова (ныне Малая Дмитровка) открылось молодежное кафе «Синяя птица».
Фактически это был первый неофициальный джаз-клуб Москвы, вскоре ставший поистине культовым местом.
Джем-сейшены в «Синей птице» посещали лучшие люди страны – физики и лирики, спортсмены и журналисты, музыканты и ученые.
Для многих из них кафе на улице Чехова в списке обязательных для посещения мест Москвы стояло в одном ряду с Большим театром.
Не менее популярны были джаз-клубы, работавшие под эгидой московского Общепита – «Аэлита», «Молодежное», «Романтики», «Ритм», «Печора». Туда, понятно, ходили за пищей духовной.
В середине 1970-х годов популярны стали джазовые вечера в ДК «Москворечье» на Каширском шоссе, куда ходили слушать саксофон Алексея Козлова.
Периодически давались неофициальные концерты в Доме ученых, Доме литераторов, Политехническом музее, различных НИИ.
В итоге, к 1980 г. (ближе к Олимпиаде), джаз был фактически реабилитирован.
При подготовке поста использованы материалы: А. Васькин «Повседневная жизнь советской столицы при Хрущеве и Брежневе», интервью А. Козлова «Весь этот джаз (из воспоминаний стиляги)» в журнале «Огонек» (1987 г.)
