ПРОШЕДШИЕ «КОСЫМ ДОЖДЕМ»
«Я хочу быть понят моей страной, а не буду понят – что ж?! По родной стране пройду стороной, как проходит косой дождь», – сказал о себе Владимир Маяковский, поэт-трибун 20-х годов. Таким же «косым дождем» прошел и далекий от политики Александр Годунов, премьер балета Большого театра СССР 70-х.
Они похожи и по силе дарования, и внешне: скульптурное лицо с тяжелым подбородком, высокий рост, стать и фигура Аполлона. Близки их характеры – у обоих за показным мачизмом скрывалась нежная, ранимая душа. Даже их любовные истории совпадали, как и бытующие легенды об одной-единственной. Они оба подняли на новую ступень свое искусство и, признанные народом, вдруг ощутили свою ненужность, побудившую одного к выстрелу, а второго – покинуть родину.
Совпадения столь многочисленны, что впору подозревать причуды реинкарнации. Только они жили в стране, где тяжелым катком репрессий беспричинно, спонтанно и изобретательно давили судьбы художников, поэтов, музыкантов, артистов, невзирая на имена и заслуги. А это – посильнее любой реинкарнации.
ПАРАЛЛЕЛИ ВЕЛИКИХ СУДЕБ
Если о Маяковском есть обширная библиография, то сведения о Годунове основаны на неопубликованных данных – его 30-летней переписке с родными и друзьями, беседами с мамой, родственниками, коллегами и моими дневниками. С Сашей мы дружили с отрочества, и многие годы в Риге и Москве я была тем человеком, с кем он был откровенен, делился радостями и бедами.
Про внешность
О Маяковском писали, что не только фигурой, но и лицом он очень походил на Аполлона, каким изображали его древние греки. Был он стройным, высоким, своим появлением заставлял всех повернуться в его сторону.
А вот Годунов в восприятии Иосифа Бродского: «Предстала передо мной фигура экстраординарная: вообразите себе всю эту массу, тяжелую челюсть, голубые глаза, блондин, длинные волосы – воплощение эстетики 60-х годов. В случае Годунова особенного разрыва между искусством и индивидуумом быть не может. Он просто выходит на сцену – и это само по себе событие. В жизни – то же самое. Он не просто сидит в квартире, он присутствует. Когда он встает, ты понимаешь – что-то уже произошло».
Балерина Илзе Лиепа говорит: «Внешность Годунова ошеломляла: он высок, у него мощный развитый верх, невероятно сильные ноги с тонкой щиколоткой, огромнейший прыжок, светлые волосы до плеч – это что-то невообразимое. Еще девчонкой я часто видела его с балкона, когда по пути в театр он шел мимо нашего дома: фантастически красивый парень, джинсы-клеш, рубашка навыпуск, рукава с расстегнутыми манжетами, развевающиеся волосы. Забыть его невозможно».
Про одежду
Хотя Маяковский и писал, что «нет на свете прекрасней одежи, чем бронза мускулов и свежесть кожи», сам же следил за модой и любил пофорсить. В 20-е он начал выезжать за границу. Русская эмигрантка Татьяна Яковлева, с которой Маяковский познакомился в Париже и мгновенно влюбился, считает, что «у него была такая своя элегантность, он был одет скорее на английский лад, все было очень добротное, он любил хорошие вещи. Хорошие ботинки, хорошо сшитый пиджак, у него был колоссальный вкус и большой шик». Какой контраст с молодыми годами, когда поэт эпатировал окружающих эксцентричными аксессуарами и ярко-желтыми блузами!
Годунов тоже любил эпатаж в одежде, особенно пребывая в плохом настроении. Несколько лет он был невыездным. Когда труппа уезжает, а ты остаешься, хотя именно на твоем имени театр построил рекламу зарубежного турне и твое фото открывает гастрольный буклет, – это ударяет по самолюбию. Тогда он надевал кожаные брюки и ходил с независимым видом: «У меня все в порядке, я просто гуляю по Москве в розовых штанах!»
Про покупки
В отличие от поэта, Саша не любил ходить по магазинам, особенно мужского ассортимента. Коллеги вспоминают, что во время гастролей по Франции в конце 70-х, когда они объездили страну вдоль и поперек, Саша, «как обычно, покупал все только для жены – и ничего себе. В конце гастролей купил ей замечательную песцовую шубу. Когда Мила примерила ее, оторвать глаз было невозможно. Он был очень счастлив».
А Маяковский за границей с удовольствием покупал обновки и себе, и Лиле по составленному ею списку: «В Париже: 2 забавных шерстяных платья из очень мягкой материи. Одно очень элегантное, эксцентричное из креп-жоржета на чехле. Хорошо бы цветастое, пестрое, лучше бы с длинным рукавом, но можно и голое… Чулки. Бусы (если еще носят, то голубые). Перчатки. Очень модные мелочи. Сумку (можно в Берлине дешевую, в K.D.W.). Духи: Rue de la Paix, Mon Boudoir и что Эля скажет. 2 коробки пудры Arax. Карандаши Brun для глаз, карандаши Haubigant для глаз».
Про характер
Друзья писали, что Маяковский – «человек с душой ранимой и, зная эту свою слабость, он грубит, дерзит, пыжится, мучительно притворяется сильным, неуязвимым, бронированным».
Сказано словно о Годунове! Он тоже казался неприступным гордецом, с легкостью отражая летящие со всех сторон ядовитые стрелы зависти и сплетен. Лишь немногие видели, как больно ранит его любая несправедливость.
Выдающаяся балерина Екатерина Максимова рассказывала, что перед каждой зарубежной поездкой артистов экзаменовали три комиссии – в театре, райкоме и горкоме партии. Они с Васильевым их проходили легко, а вот «Сашу Годунова столько терзали на разных собеседованиях! Он возвращался совершенно белый: «Ну почему меня стараются убедить, что я хочу остаться?!"
Продолжение ЗАВТРА, подписывайтесь на наш канал!
Тамара БЛЁСКИНА (с) "Лилит"
