События начала 2020 года, связанные с пандемией не то вирусно-природного, не то информационно-психологического характера, высветили не только ряд социальных или экономических проблем.
Кроме того, что нам нечего есть, нечем платить по своим долгам и негде лечиться, оказалось, что нам нечем разгребать горы информационных завалов.
Нет у нас таких инструментов, чтобы в непрерывно генерирующемся потоке информации, выявить причинно-следственные связи. Или хотя бы просто отделить сознательную ложь от наивного, но добросовестного заблуждения, объективные данные от личных оценок, авторитетное мнение эксперта от дилетантского заявления блогера.
Современное информационное общество, непрерывно генерирующее информацию, выявило своё уязвимое место. Вернее – наше уязвимое место в нём. То, что в информационном обществе является его альфой и омегой, для нас может стать (уже стало) источником хаоса, социального коллапса и коллапса управления.
То, что понимал на уровне интуиции каждый менеджер, теперь все можем ощутить на себе и увидеть на примере гос.управления. Вернее, его бессистемных, дерганых реакциях, где каждое последующее распоряжение не только не даёт ясности в действиях, но ещё больше туману нагоняет и вынуждает исполнителей либо упражняться в искусстве толкования, либо включиться в тренд издания противоречивых распоряжений.
А там пусть – сами разбираются, авось само как-нибудь рассосётся.
Информационные каналы заполняются «белым шумом», информационным мусором, рыться в котором должен разрастающийся по численности управленческий аппарат. Но, увеличив «поголовье» управленцев, на выходе снова получаем новую гору распоряжений. Ведь нужно же чем-то заниматься. Очевидно, что путь количественного роста управленческого аппарата это симптом неэффективности работы с потоками информации. Единственно разумной стратегией становится решение своих личных или корпоративных задач, тем самым ещё подкинув новые задачи, которые закупорят информационные каналы, как московское метро в день проверки пропусков.
Мы столкнулись не только с новым вирусом, который угрожает нашему физическому благополучию. С этим человечество как то научилось бороться. Медицине, биотехнологиям, генной инженерии здесь есть, что сказать обществу. Природа вирусов людям знакома и даже неплохо изучена. А вот природа информационного мира и его законов – хуже. Причем настолько, что это незнание коллапсирует весь мир.
Мы теперь имеем дело с циркулирующей по своим законам информацией, которая, как ни парадоксально, не способствует формированию упорядоченных структур, а хаотизирует их, запуская цепочку энтропийных процессов на уровне человеческого восприятия. Информация сама по себе, взятая как феномен «природной», объективной реальности - это самостоятельна субстанция, не нуждающаяся в воспринимающем субъекте. Известно – больше информации – меньше смысла. И в этом качестве она вполне устойчива и способна формировать самоподдерживающиеся взаимообратные связи, каждая из которых запускает новый замкнутый цикл информационных поводов, взаимно усиливающих друг друга. Кто ж тут разберёт, «кто первый начал»?
Вот тут бы и спросить у социологов, философов, или кто там у нас ответственный за познание человека и общества: «А есть ли вам, что сказать человечеству сегодня»?
Часто цитируемые слова, приписываемые Леви-Строссу о том, что 21 век будет веком гуманитарных наук или его не будет вовсе, обретают новый смысл. Исчерпана прежняя парадигма взаимодействия человека с миром, основанная на диалоге реальности и бытия. Ей на смену пришла новая парадигма: интерактивность – информация – информационная модель реальности. Как в неё должен быть включен человек? Или лучше сначала упразднить человека? Уж очень много у него качеств, которые излишни в мире цифры, а нужных всё равно нет…
