Время приближалось к обеду. Александра почти закончила ремонт трактора, подошла к ведру с соляркой, чтобы отмыть руки от мазута. Вдруг она почувствовала, как закружилась голова, ее качнуло, она удержалась за ствол дерева, возле которого стояло ведро. Григорий заметил это и быстро подбежал к ней.
- Что с тобой? – озабоченно спросил он. – Тебе плохо?
- Нет, что-то голова закружилась, - ответила Александра, освобождаясь от его рук.
Григорий внимательно посмотрел на девушку.
- А может, ты того...
-Чего «того»? - спросила Александра, отходя от него.
- Ну это, ты ведь замужняя женщина...
- Всего сутки.
- Ну, мало ли. Может, до того... Значит, Федора можно поздравить?
- Дурак, с чем?
- Ну с тем, что он скоро станет папашей... Или, может, это не Федор...
- Не смей говорить ему ничего! Я сама! – Александра испугалась. - Это не твое дело! Я сама!
- Ну хорошо, хорошо, как скажешь. А ведь это мог бы быть и мой...
- Не мог! И не будет! – Александра выкрикивала, не понимая, что так она вызывает только лишние подозрения, которые, в общем, и возникли у Гришки.
- Хорошо, хорошо, успокойся, а то явится сейчас твой муж, еще подумает, что это я тебя расстроил!
Александра успокоилась, ведь действительно скоро придет Федор, чтобы пообедать. Он показался на своей бедарке, подъезжающей со стороны села.
- Здравствуй, - Федор поцеловал жену, - повел в сторону бедарки.- Здесь обед, - сказал он, - мать приготовила, а я заехал и забрал.
Александра взяла узелок, пошла к столу под раскидистой акацией, развязала платок, в который был завязан обед. Это была вареная картошка, еще теплая, два яйца, соленые огурцы, хлеб. В бутылке, закрытой бумажной пробкой, было молоко.
Федор и Александра сели на лавку, вкопанную в землю, Александра почистила картошку, положила мужу, отрезала хлеба. Федор позвал Григория:
- Гриш, иди, пообедай с нами!
- Да есть у меня обед, - ответил Григорий, - сейчас и я сяду.
Он подошел к столу, не глядя на супругов, сел за стол, развязал свой узелок. Александра принесла кружку от бачка с водой, налила молока, поставила Федору, себе оставила бутылку. Федор улыбнулся и поменял местами кружку и бутылку.
- Вы прямо как голубки, даже завидно, - проговорил Григорий.
- А ты не завидуй, - ответил Федор, глядя на жену, - правда, Санек?
Она кивнула головой.
- Ну, теперь наследника нужно заводить, - продолжал Гришка. – К майским не успеете?
Он посмотрел на Александру.
- Нет, - ответила она, - к майским не успеем.
- А если постараемся, Санек? – Федор погладил ее по голове. - А? По просьбе трудящихся?
Она засмеялась:
- Это по заказу не делается! Не получится...
- Получится! – уверенно сказал Федор. - Только тебе надо поменять работу.
-Зачем? - удивилась Александра.
- А зачем тебе нюхать солярку да с железом возиться?
- А кто ж пахать будет под озимые? – она удивленно смотрела на мужа.
- А про это пускай председатель думает.
- Я возьму в ученики Ваську, пускай приучается! – сказал Григорий. - Да и Юрка Казаков хорош – уже шестнадцать, хватит с бабами в разнорабочих ходить! Надо сказать, председателю!
Со стороны можно было подумать, что он так активно старается для сестры или для жены...
Пообедав, Федор закурил. Гришка сидел рядом с ним, пока Александра мыла посуду, убирала со стола.
Через неделю председатель действительно освободил Александру от работы на тракторе, поручив Гришке научить этому делу молодых ребят. Юрка с Васькой с радостью согласились стать трактористами. Это настоящее мужское дело! Да и если придется идти в армию, то не в пехоту попадешь, а в танкисты! Они ходили по селу с мазутом на лицах, как с особым шиком уходили с работы, не отмывая руки.
А Александра скучала. Работа, на которую ее перевели, была нелегкой – помогать дояркам на ферме почистить стойла, перенести бидоны с молоком. Но она не могла признаться, что беременная, надо было выждать хотя бы месяц после свадьбы. Но это не получилось. Однажды, помогая цедить молоко, она снова почувствовала, что подкатывает тошнота. Поставив подойник, она выбежала их коровника на улицу и там глубоко дышала, хватая воздух полной грудью.
- Э, девка, все понятно, - сказала вышедшая за ней Лукерья. – Нельзя тебе тяжело работать. Что ж ты молчала? Или не знала?
Александра покачала головой.
- Понятно, откуда тебе знать? Ну ничего, все бабы через это проходят.
- Да не все! – вступила в разговор тетка Настя. – Я вот троих родила, и ни разу не было такого. Проходила все сроки, хоть бы тебе что. И рожала легко.
Женщины вступили в разговор, вспоминая свои времена, девки внимательно прислушивались, молчали – сказать-то пока было нечего...