Экскурсионный автобус уехал, эйфория постепенно отпускала и мы начали постепенно осознавать, что остались одни, в ночи, в чужой стране, в незнакомом нам городе Амстердаме. Мы были уставшие и полные впечатлений от увиденного нами.
Но нужно было где-то жить, а сейчас хотя бы где-то спать. Ну не на лавочке же.
Когда мы это в полной мере осознали, уже был первый час ночи.
Мы сидели на парапете в раздумьях, ну не на необитаемом острове же мы оказались и пошли по гостиницам в поиске ночлега.
Амстердам, это загадочный и непонятный город. В нём всё перевёрнуто с ног на голову и он не перстаёт удивлять. Так произошло и с нами. Обойдя пяток гостиниц мы узнали, что в городе проходит какой-то масштабный симпозиум цветоводов или любителей бабочек и в связи с этим практически все номера в гостиницах заняты.
Это ж надо было так влипнуть. Именно в этот день, именно в этом городе, именно этой ночью какие-то бабочко-цветоводы оккупировали все гостиницы. А перспектива ночевать на улице нас совсем не радовала.
Но никакого чувства страха или безвыходности не было. Мы были счастливы, мы были вдвоём и мы были на сто процентов уверены, что вместе мы справятся и с этой пустяшной проблемой.
Нужно добавить, что из вещей у неё была только дамская сумочка, а у него портмоне. Но и это нас совсем не смущало и они решили вернуться в бесконечные лабиринты старого города. Нам казалось, что город обязательно поможет. И решение их проблемы должно было находиться именно там. Уже почти все магазины были закрыты, а зазывалы из ночных клубов нас совсем в данный момент не интересовали.
И тут произошло чудо, на углу мы увидели палатку. Это был киоск, по типу наших театральных или союзпечать. В нем сидел одинокий, как нам показалось судя по носу и хитрым глазкам, армянин. А весь киоск был облеплен объявлениями на всех языках мира. Объявления были такие пёстрые, что мы не сразу поняли что на них написано. И только присмотревшись, мы разобрали, что это были предложения о найме жилья.
Да, Амстердам не переставал удивлять. Как сказал классик, ночь улица, фонарь, аптека, так и этот чудесный город повторил на свой лад - ночь, улица, фонарь, жильё.
Обратившись в окошко мы на перебой, на всех известных нам языках начали спрашивать про гостиницы. Армянин слушал нас, улыбался и видимо думал, на каком языке ответить этим двум странным ночным клиентам. А когда мы донесли до него нашу проблему, то на русском языке он с расстановкой объяснил, что нам совсем не нужна гостиница, что лучше снять квартиру. Это будет и дешевле и в самом центре города.
Для нас это был шок. Как это вообще было возможно, вот так просто в два часа ночи снять квартиру?
Он опять заулыбался, взял пару стикеров, нацарапал на них шариковой ручкой адреса на непонятном нам языке и показал направления, куда нам следовало отправиться.
Мы опять окунулись в амстердамские ночные улицы. Миновав квартал красных фонарей на соседнем канале мы нашли нужную нам улицу. На доме красовалась табличка - 1546 год. Дата конечно может быть не точной, мне почему-то запомнилось так. Это была узенькая мащеная улица с их узкими, разноцветными домами, прилепленными друг другу стенами.
Мы нажали на звонок и к нашему удивлению, дверь практически сразу отварила девушка. Худенькая и долговязая, как все амстердамцы. Она взяла у нас стикер армянина из палатки и пошла показывать нам наши аппартаменты.
Ты поднялись по узкой лестнице на третий этаж узкого дома. Это была поделенная на две части квартира. Налево жили хозяева, направо была наша комната, душ и кухонька. Нашему счастью не было предела. Это была настоящая амстердамская и как я бы добавил, растаманская квартира. Стены были выкрашены во все цвета радуги, при чём хочу отметить, сочетания цветов были весьма странные. Это был какой-то понятный только амстердамцам дизайн. По середине комнаты была огромная кравать, перед ней стоял телевизор, а вдоль стены шкаф, столик ну и ещё какая-то мелкая мебель.
Мы заплатили хозяйке за первые сутки. Она сказала, что жить мы тут можем сколько нашей душе будет угодно, с присущим амстердамцам пофигизмом. Мы закивали головами и упали на кровать. Так началась, а вернее уже подходила к середине наша первая ночь в сумасшедшем городе Амстердам.
