«...Грёз — вот это мой художник... Мне по душе сам этот жанр — нравоучительная живопись. И так уже кисть долгие годы была посвящена восхвалению разврата и порока. Разве не наполняет нас радостью то, что живопись, наконец, стала соревноваться с драматической поэзией в искусстве, трогать нас, наставлять, призывать к добродетели? Смелей, мой друг Грёз, морализируй в живописи, у тебя это получается прекрасно!»
Эти восторженные слова принадлежат одному из самых оригинальных и ярких умов французского Просвещения — писателю Дени Дидро. Картина, вызвавшая такое восхищение критика,— «Паралитик, или Плоды хорошего воспитания». Секрет успеха Грёза у современников заключался в том, что его произведения полно отвечали в свое время потребности в моральном, дидактическом искусстве.
Буржуазные добродетели настойчиво противопоставлялись общему падению нравов, развращенности французской аристократии в канун буржуазной революции. Вкусам двора в XVIII в. отвечало бездумно-легковесное искусство рококо. Вот почему творчество Грёза было поднято на щит Дени Дидро. Дидро призывал художника «занять место среди наставников человеческого рода, утешителей жизненных страданий, мстителей за преступления, воздаятелей за добродетель».
Наибольший успех художнику принесли картины «Деревенская помолвка», «Отцовское проклятие», «Паралитик», которому Дидро предлагал название «Награда за хорошее воспитание», «Балованное дитя». В сущности, живопись Грёза лишь выразительная иллюстрация ясной и несложной идеи, которая легко читается в многословных заглавиях его произведений.
Грёз быстро исчерпал себя в картинах на нравоучительные темы. Позже художнику довелось еще при жизни испытать горечь забвения. Уступая банальным вкусам тех же добродетельных буржуа, Грёз начал писать многочисленные картины, которые изображали юных девушек, оплакивающих разбитый кувшин или умершую птичку.
Художник стал свидетелем событий революции 1789—1794 гг. Однако его творчество, лишенное революционного пафоса и героики, уже казалось отжившим и ненужным. Умер художник в нищете.
Сейчас, по прошествии двухсот лет со времени создания самых прославленных некогда произведений Грёза, мы снова приходим к ним, чтобы лучше понять эпоху, в которую подготавливалась буржуазная революция во Франции, чтобы почувствовать умонастроение того сословия, к которому принадлежали Грёз, Шарден, Руссо, Дидро — властители дум французского общества второй половины XVIII в.
"Renaissance and Baroque" Vk