Эдуард Лимонов - русский писатель, поэт, публицист, российский политический деятель, бывший председатель запрещённой в России Национал-большевистской партии, бывший председатель одноимённых партии и коалиции «Другая Россия». Был депутатом и членом совета Национальной Ассамблеи Российской Федерации. Автор популярных оппозиционных проектов 2000-х годов: «Другая Россия», Марш Несогласных, Национальная Ассамблея, «Стратегия-31».
- Жестокий климат породил жестокую государственность и жестокие нравы. Климат как проклятие до сих пор довлеет над Россией и русскими.
- Моя Родина – это страна русского языка, в которой я не из последних удальцов (а вероятнее всего – первый, поскольку умею говорить прямо и сочно, а не через героев – посредников) и я кровно заинтересован чтобы Родина здравствовала и продолжалась.
- Париж – это было теплое место прошлого, как бабушкина квартира, как острова Самоа до Кука. В Париж можно было добраться и жить там в повреждённых временем домах 17-го и 18-го веков, с допотопной сантехникой и ходить на допотопный Блошиный рынок, копаться в наивных открытках, покупать рваные кожаные куртки, пить вино вместо воды.
- Теория, что будто бы обезьяны произошли от человека. Очень может быть. Одичавшие люди.
- Современность – это набор тем. Это не одна тема. Это десятки тем, может быть сотни. Протяжённости у них нет. Это скорее всё сразу, а не одна история, глубокая и старая. Нет, это множество тем сразу.
- У Николая я учусь как не надо жить. У Евгения Леонидовича Кропивницкого я также учился как не надо жить. У моих родителей я учился как не надо жить. Учиться как не надо жить также необходимо, нет, нет, более необходимо чем учиться как надо жить.
- Психопаты во все времена имели претензии к толпе. Им всегда казалось, что толпа недостаточно активна.
- Мы идем последние с пляжа, когда солнце уже садится, судача о том, что в Америке мало людей купается и плавает, большинство просто сидит на берегу, или плещется, зайдя в воду по колено, в то время как в СССР все стремятся заплыть подальше и ретивых купальщиков вылавливают спасательные лодки, заставляя плыть к берегу. – В этом коренное отличие русского характера от американского. Максимализм, – смеясь, говорю я.
- Сейчас по улицам российских городов ходят другие люди. Лиц-то таких, как после войны, — нет. Те были — честные и простые лица. Тогда лицами гордились, сейчас лицами прикрываются.
- Я всегда скептически относился к премии Альфреда Нобеля, особенно к премии мира. Человек, посвятивший свою жизнь изучению пороха и взрывчатых веществ, изобретатель динамита, этакий деятельный Фауст, оставил свое имя и деньги, дабы награждать таких же злокозненных Фаустов… Тут следует дьявольский хохот.
