Теплый сентябрь. Золотая осень.
Я вернулась домой из школы.
Мне лет шестнадцать.
Смотрю, под дверью, на коврике, лежит какой-то сверток. Маленький. Пригляделась.
- Наверное, мать обронила, - подумала я, поднимая. Занесла его в дом.
Лист бумаги. Собран. И туго перемотан черными нитками.
Аккуратно развернула на кухонном столе.
Высыпались бусины. Цветные.
Дешевые и перламутровые. Как морские жемчужины.
Я бережно расправила измятый лист.
Он в клеточку.
- Наверное, вырван из школьной тетради, - решила я.
Присмотрелась. Крест нарисован. А может и не крест. Больше на букву Х походит.
И в этот момент я почему-то почувствовала холод.
Могильный. Испугалась.
Аккуратно все собрала. Как и было.
И положила на «место».
Как и было.
На то же самое место.
Под собственную дверь.
Разогрела обед. Пюре и котлетки, поджаристые, с лучком.
И села за кухонный стол, делать уроки.
В дверь кто-то позвонил.
Я почему-то испугалась. Вздрогнула.
Подошла к двери.
Тихо подкралась. Чтобы нежданный гость не заметил моего присутствия.
Заглянула в глазок.
- Софья Васильевна, - я узнала соседку. Открыла ей дверь.
- Это ваши бусины? – спросила она.
- Что? – я увидела в ее руке знакомый сверток.
- Вы их выкинули? – разворачивает сверточек, я вижу знакомые перламутровые бусины.
- Впервые вижу, - открестилась я. Как от чумы.
- Ну, тогда я их себе возьму? – осведомилась соседка.
- Хорошо.
- Внучке платье шью на утренник. Украшу бусинами.
И она их забрала.
@
Через месяц ее внучка умерла.
Чем-то заболела. Поднялась температура. Не вытащили.
Невестка попала под машину. А сын спился.
Прошло лет двадцать пять. Четверть века.
Случайно я встретила Софью Васильевну в Мисхоре.
На набережной.
Мне стало ее жаль.
- Помните, ту историю? С бусинами, - напомнила я ей.
- Помню.
- Мне кажется, я виновата.
- Ерунда. Я в подобную чушь не верю, - отмахнулась она.
Теплый сентябрь. Шторм.
