Это рассказ моей тети, который для удобства изложения написан от первого лица.
В 80-е годы училась я на филфаке университета. После первого курса нашу группу разбили на несколько небольших подгрупп для прохождения фольклорной практики. Не знаю, как такая практика проходит в других вузах и есть ли она сейчас, но мне это мероприятие настолько врезалось в память, что даже сейчас вспоминаются какие-то мелкие детали. А дело было так.
В день, когда начиналась практика, мы пришли в университет вместе с вещами – нас заранее предупредили, что времени на нее отводится немало, целых две недели, вот мы и взяли одежду, тетрадки, продукты на первое время.
Вместо того чтобы после экзаменов спокойно ехать домой, мы должны были выехать в какую-то отдаленную деревню и «насобирать» там определенное количество малых форм фольклора. Нас было восемь человек, а добыть нужно было много неизвестных ранее народных песен, сказок, загадок, половиц и поговорок. Причем каждому практиканту – своих, оригинальных, без повтора, т. е. списать у подружки будет нельзя.
Но как всегда – планируется одно, а получается совершенно другое.
Началось с того, что руководитель практики, преподаватель нашего вуза, сослался на занятость и не поехал с нами. Дескать, езжайте, устраивайтесь, начинайте работу, а я через день-два к вам подскочу. Сообщил нам только пункт назначения и объяснил, что путевки мы должны были подписать по приезду у председателя сельсовета, он же и расквартирует нас на постой к бабушкам.
Так мы своего преподавателя в деревне и не увидели. И только потом, уже на втором курсе, узнали, что всем нам полагались командировочные, которые он, как руководитель, получил, но нам не отдал. Узнать-то мы узнали, но требовать не стали – молодые были, наивные. Думали, что совесть – главное мерило человека.
Ну а тем временем мы поехали на автостанцию, где узнали, что автобус в деревню ходит два раза в день – ранним утром и после обеда. Утренний рейс мы уже пропустили, поехали на следующем. Приезжаем - и с вещами в сельсовет: подпишите путевки, что мы прибыли, и дайте жилье.
А председатель селить нас отказывается. За несколько дней до нашего визита в деревне (кстати, достаточно большой) произошло убийство – один из местных парней ночью ломился в дом, где проживала девушка-ветеринар, приехавшая в колхоз по распределению. Хозяйка-старушка пыталась заступиться за девушку, но парень ее сильно избил, она скончалась. А ее постоялица отделалась испугом да парой синяков, но после этого никто не хотел брать ее на квартиру.
Заодно не селили и нас: председатель был очень недоволен, говорил, что сообщал в наш деканат, чтобы в деревню этим летом не присылали девушек с филфака. Пока свежи все эти события, никто не рискнет связываться с городскими. Будто нам это нужно.
Мы ему предложили такой вариант – он подписывает путевки и ставит печати за начало и конец практики, и мы благополучно отбываем домой. Нам и раньше не очень нравилась идея провести две недели в незнакомом месте, а после его рассказа оставаться в деревне и вовсе расхотелось.
Мы бы с радостью разъехались по домам на каникулы, но этот хитрый жук отказался нам подыграть. Сказал, что он поселить нас никуда не может, а вот через два километра есть санаторий, там нам помогут.
- Вы только идите сейчас, поторопитесь, пока главврач на месте. Скажете, что от меня, он тут же вас разместит в свободных комнатах. Не сомневайтесь, будете жить, как королевы. Этот санаторий всегда полупустой. Ну, в крайнем случае, поживете там в изоляторе. Надеюсь, вас это не смущает?
- Нет-нет, что вы, мы с радостью.
Пожить в изоляторе санатория после того, как нас вообще никуда не селили? Да с дорогой душой! Что может быть лучше – чистая постель, хорошие комнаты со всеми удобствами!
Мы подхватили свои вещи и двинулись в сторону санатория. Однако нашим надеждам не суждено было сбыться: главврач и слышать ничего не хотел, о том, чтобы мы разместились на его территории. Отказал нам с порога, а сельсоветское начальство назвал сказочниками.
- Девушки, свободных номеров у меня нет, а в изоляторе я не смогу разместить ни одну из вас – а вдруг кто-нибудь из наших пациентов заболеет, что тогда? Нет, нет и еще раз нет!
И просили мы его, и молили, но делать нечего – пришлось возвращаться в деревню не солоно хлебавши.
Пока мы ходили туда-сюда, наступил вечер, сельсовет закрылся. Мы узнали, где дом председателя, и послали гонцов к нему, но жена ответила, что тот уехал на рыбалку с ночевкой. Понятно, что он был дома, но его наши проблемы не касались. А мы оставались на ночь под открытым небом.
Автобус, на котором мы приехали, развернулся и отбыл в город уже пару часов назад, а следующий будет только утром. Деревня в стороне от трассы, на попутке тоже не уедешь. Что же делать?
К нам подошел высокий молодой человек очень приятной наружности. Скромный, вежливый. Представился. Оказалось, что это местный зав.клубом, присланный из города по распределению. Он может приютить нас в клубе на эту ночь.
Хорошо, как-нибудь перекантуемся, а утром мы быстренько сбегаем по дворам, запишем сказки и легенды, которые расскажут нам бабушки, и после обеда уедем домой. Только нас тут и видели! А председателя заставим отметить в путевках те даты, которые нам нужны. Такая перспектива казалась нам возможной.
Итак, на деревню спускалась мгла, а мы со своими вещичками шли в местный клуб, стоявший в самом конце деревни. Откуда мы могли знать, что это бывшая церковь (в то время подобное встречалось), и что там жутко холодно даже в жарком июле?
Мы думали, что в клубе есть какие-то комнаты для кружков самодеятельности или что-то в этом роде. Нет, был только зрительный зал, сцена и крохотная каморка для переодевания артистов, заваленная подшивками старых газет. А еще два забитых досками придела – церковь была построена в форме креста, и чтобы выделить зрительный зал, боковые помещения просто замаскировали.
На сцене стоял стол, на него мы выгрузили снедь – у кого что было с собой. Ужин небогатый, но спать на голодный желудок не придется. Зав. клубом, Паша, извиняясь, что у него нет с собой ничего из съестного, выставил от себя бутылку самогона. Мы ели свои припасы, а со спиртным баловаться не стали. А вот Паша, наоборот, постеснялся нас объедать, зато выглушил хороших полбутылки самогона.
Что ж, нужно было как-то разместиться на ночь. Паша заверил, что не оставит нас одних, будет до утра охранять. Да уж, охранник. Его развозило все больше и больше, а бутылка, которую мы попытались было спрятать, постепенно пустела.
Возле клуба была колонка с водой. Мы, девчонки, вышли умыться на ночь и сходить в туалет. Чуть только успели справиться с последним и стали мыть лица, к холму устремилось несколько мотоциклов с местными парнями. Мы бросились в клуб, Паша едва успел закрыть за нами засов. Бывшая церковная дверь была крепкой, она могла выдержать любой напор.
Ребята видели, что мы испугались, но их это только раззадорило. Стали стучать в двери, звать прогуляться с ними. Когда поняли, что никто не выйдет, начали кричать всякие гадости, обзывать нас. Мы не реагировали, но вот Паша, все-таки приговоривший бутылку, вдруг посчитал себя нашим защитником и все порывался наказать парней, оскорблявших его гостий.
Он еле держался на ногах, но алкоголический угар придавал ему не только смелости (дурости), но и сил – мы с трудом удерживали его, чтобы он не открыл двери. Ребята побегали-побегали вокруг клуба, постучали, ответа не дождались, и все это им, в конце концов, надоело – завели свои мотоциклы и уехали.
Мы тоже вздохнули свободно, вытянули свои кофтенки (стояла июльская жара, а толстые стены церкви сохраняли внутри помещения холод) и рассредоточились по зрительному залу, пытаясь полулежа устроиться на сидениях.
Только установилась тишина, и мы стали дремать, отчетливо стал слышен странный шорох и какое-то попискивание. Мы спросили Пашу, что это. Он поднял голову и пробормотал:
- Спокойно, девочки, это всего лишь крысы. Не обращайте внимания, ложитесь спать, просто не выключайте свет…
Пашина голова опустилась на стопку газет, и он захрапел. Но нам уже было не до сна. Вечерняя осада местных парней показалась невинным развлечением, а вот крысы…
Мы взяли в каморке газеты и легли тут же, на сцене, рядом с Пашей. Хоть и пьяный, хоть и спит, но все-таки как-то спокойнее. А крысы продолжали возиться в закрытых досками приделах справа и слева от сцены. Сначала было очень страшно, мы не решались даже закрыть глаза, потом привыкли к этим звукам и потихоньку стали дремать.
Через пару часов нас разбудил вопль одной из девушек:
- Убери руки, иначе инвалидом останешься!
Паша стал извиняться, что позволил себе лишнее. И так же стал извиняться, что больше нас не сможет нас приютить. И тут же сухо добавил, что у него из-за нас будут большие неприятности от начальства.
Какие? Самые большие неприятности в его жизни – это алкогольные наклонности. Он что, действительно думал, что мы еще раз захотим пережить подобное «веселье»? Нет уж, спасибо!
Ночь заканчивалась, светало. Мы собрали вещички, поблагодарили хозяина за гостеприимство и вышли из клуба. Что готовит нам этот день, мы не знали, но искренне надеялись, что повторения предыдущего не последует.
В принципе, на этом можно закончить рассказ. Первая часть приключений на практике завершилась.
Если вам интересно узнать, что было дальше, вот продолжение.
Спасибо, что прочитали!
