Что мы обычно представляем себе, когда слышим аббревиатуру «КНДР»? Военные парады, генералы, обвешанные наградами с ног до головы, голодные корейцы, свято верующие в идеи «Чучхе». И конечно, полное отсутствие какого-либо предпринимательства. Отчасти это так: де-юре Северная Корея остается закрытым государством с планово-командной экономикой и запретом на любой частный бизнес. Но на деле все обстоит несколько иначе: частный сектор в стране присутствует, а его доля, как ни странно, с годами растет.
Предпринимательство в КНДР начало зарождаться в начале 90-х годов. Страна погрязла в политическом кризисе, что сопровождался жутким голодом, унесшим жизни многих тысяч людей. Остро стал вопрос выживания. Изворотливые граждане стали искать способы добыть себе пропитание любыми способами. Люди, жившие в приграничных провинциях, стали нелегально выезжать в Китай и привозить оттуда дефицитные – а то и вовсе отсутствующие – в КНДР товары. Крестьяне с целью выживания начали уходить в горы и вести сельское хозяйство на участках, которые государство считало непригодными для этого. Были и послабления от властей: колхозы получили право самостоятельно распоряжаться частью собранного урожая.
Стремительное же внедрение в северокорейскую экономику элементов рынка началось после прихода к власти Ким Чен Ына в 2011 году. В отличии от отца – Ким Чен Ира –, которого тот сменил в президентском кресле, Ким Чен Ын владел языками и имел образование западного образца. В общем, был вполне подходящим кандидатом на роль реформатора. Но тут он столкнулся с дилеммой: с одной стороны, нужно было менять изжившую себя систему, с другой – не нанести ущерба устоявшейся идеологии, которая играет далеко не последнюю роль в этом государстве. Эксперт по Северной Корее, профессор университета Кунмин (Сеул) Андрей Ланьков охарактеризовал последующие изменения в экономике как «Реформы без открытости».
Будущие реформы Ким Чен Ын подсмотрел у Китая и Вьетнама. Они неплохо зарекомендовали себя в 80-х годах, и новоиспеченный лидер решил вести экономику именно по этой модели. СМИ про это, правда, молчат – для простого люда страна продолжает неуклонно следовать идеалам Чучхе.
Первым решили реформировать сельское хозяйство. Кооперативы, из которых ранее состоял весь сельскохозяйственный сектор, в 2012 году были существенно ограничены. Большая же часть земли была передана «малым хозрасчетным звеньям». Каждое «звено» состоит из одной-двух семей и имеет право распоряжаться по своему усмотрению всем урожаем, кроме доли, которая изымается государством в качестве своеобразного налога. Окончательный переход на эту систему произошел в 2016 году.
В 2014 году правительство КНДР провело реформу в сфере промышленности, взяв за основу, опять-таки, китайскую «систему двойных цен». Производство за символическую плату передает в собственность государства часть произведенной продукции, оставшуюся же часть имеет право продать по самостоятельно установленным ценам.
Реформы Ким Чен Ына поспособствовали буму так называемых «получастных предприятий». Это когда гражданин может инвестировать в государственное предприятие и получить разрешение управлять им. На бумаге оно остается в собственности государства, однако приобретает все признаки частного бизнеса: управляющий вправе нанимать и увольнять персонал, выбирать поставщиков, устанавливать цены и распоряжаться большей частью прибыли. Особенно популярны такие схемы в сфере общепита и транспорта.
Однако в последнее время многие опасаются сворачивания рыночных реформ и отката к старой системе. В конце 2019 года ряд СМИ, ссылаясь на издание NK News, сообщили о новых ограничениях. Правда, касаются они пока только внешней торговли. В частности, был принят закон, запрещающий предприятиям самостоятельно устанавливать цены на излишки произведенной продукции, если она продается за рубеж. Пока неизвестно, ограничатся ли «закручивания гаек» только внешней торговлей, или же ужесточенные правила коснутся и внутреннего рынка.
